Интервью Шаха

Здесь выкладываем все интервью Шаха

"Несравненный" Шахрукх Кхан

Стардаст, сентябрь, 1998

"Говорят, что за рубежом мои фильмы продаются лучше всего. За рубежом, никто не может со мной сравниться"

"Я иду по улице, и люди хотят поцеловать меня. Я бы никогда и ни для кого не сделал этого. Ни для мистера Баччана. Ни для мистера Раджникантха. Только для Камала. Я спросил его, можно ли к нему прикоснуться, когда мы впервые встретились"

"Тот факт, что для кого-то такое глупое, бессмысленное и маленькое существо, как я, стало источником радости, заставляет меня работать еще больше"

"Я -- честный актер. Я не хочу, чтобы люди думали, что я другой. Если вы спросите, что делает меня успешным актером, я отвечу, что это благодаря моей прямоте. У меня нет голоса Амитабха. Актерских способностей Камала. Танцевальных способностей Прабху Девы или комедийного таланта Говинды"

Это больше не киноиндустрия, состоящая из одного человека (прим. Амитабха называли "сам себе индустрия; индустрия из одного человека"). Трон, оставленный Амитабхом, все еще пустует. Он сам пытался занять его вновь, но потерпел поражение. Разница между ним и его современными соперниками в том, что он мог сделать успешным даже посредственный фильм. Сегодняшнее поколение сопротивляется навязыванию типажей, но зрители к этому не привыкли. Им нравится предсказуемость, когда речь заходит о личности их кумира. Поэтому Говинде приходится танцевать, Нане Патекару -- играть маниакальных персонажей, а Аамир может нарастить хоть гору мышц, но ему не стереть образ "шоколадного мальчика" со своего лица. Сегодня успех непостоянен, расстановка сил меняется каждую пятницу. Между тремя Кханами -- Салманом, Аамиром и Шахрукхом -- идет борьба и, кажется, что в настоящий момент главным фаворитом является последний.

С кем только ни сравнивали Шахрукха, но в первую очередь при мысли о нем в памяти всплывает денди Дев Ананд. Как и в Деве (не будем добавлять "сааб" ("господин"), так как это старит), в Шахрукхе есть искренность, горячность и убежденность, не говоря о страсти к работе и безграничной энергии. А также тот факт, что то, что вы видите на экране -- продолжение его личности. Вы уверены, что в жизни он реагирует точно так же. Он перегибает палку, да. На самом деле, хочется сказать "Thoda rukh Shah". В тот день когда он поймет, что вся эта жестикуляция отвлекает внимание от его выразительных глаз, он станет великим актером. Сейчас же ему аплодируют, что является не только печатью одобрения, но и афродизиаком для любого актера. Фильм Мани Ратнама Dil Se, его следующий релиз, может все изменить. Потому что Мани никогда не сдерживает (обуздывает), но обладает способностью извлечь из актера лучшее, на что тот способен.

В данный момент Мани завершает съемки Dil Se в Керале. "С ним очень легко" -- говорит Мани, который видел у Шахрукха только "Непохищенную невесту" и был впечатлен его живостью. Шахрукх играет в Mastermind с хореографом Фарой Кхан когда Мани представляет меня. Он не красив ("Завидует!" -- возмутятся фаны женского пола), но определенно привлекателен. В любом случае слава имеет свойство улучшать внешность. Съемки проходят в Allepey, в красивых тихих заводях (прим. там снимали песню с Прити -- Jiya Jale). Часть песни снимают на длинной лодке, в моменты, когда беспрестанные ливни ненадолго прекращаются. Оператор Сантош Сиван хочет организовать встречу, так как (южноиндийские) супер-звезды Моханлал и Маммути остановились в том же отеле. Но когда это не удается, Шахрукх приглашает меня прийти в его комнату после важного матча кубка мира по футболу. "Мне недостает Ромарио" -- вздыхает он, когда мы усаживаемся. Вдыхая дым своих сигарет, он несколько часов терпеливо отвечает на мои вопросы. И вы знаете, что не утомили его, когда в конце он спрашивает: "Это все?"

Как ты попал в актеры?

Изначально я увлекался спортом. Я много играл за свой штат, в крикет, в футбол. Когда учился, то еще не знал, кем хочу стать. Я думал, что может быть пройду курс MBA, но в конечном счете записался на курс массовой коммуникации, который в Дели равнозначен обучению кинопроизводству. Учась в колледже, я однажды сильно повредил спину и больше не мог продолжать заниматься спортом. Я был и есть хороший мим (мимический актер, имитатор), хотя я больше не делаю этого на публике. Поэтому, повредив спину, я решил пойти в театр Барри Джона. Я занимался театром шесть лет, с большим удовольствием, и многому научился, многое узнал. Но у меня никогда не было намерения стать героем хинди фильмов. Были люди, которые готовились к тому, чтобы стать героями фильмов на хинди. Но у меня в то время было такое представление, наверно, глупое, что я могу сделать больше. Мне казалось, что хинди фильмы -- не для серьезных актеров. Мне нравились такие актеры, как Камал Хасан, Насируддин Шах, Смита Патиль. Я думал, вот люди, которые понимают в актерской игре. Примерно в это время телевидение стало развиваться. Мистер Лек Тандон и полковник Капур увидели меня в пьесе и предложили сыграть в сериале. Я сделал его, чтобы попробовать себя в другой среде, и после этого мне поступило много предложений сниматься в фильмах. Меня также бесцеремонно выгнали с курсов МВА. Я сказал своей сестре и Гори, что буду ездить туда и обратно между Дели и Бомбеем, потому что взялся за сериал с Азизом и Саедом Мирза. Они нравились мне как режиссеры. Их компашка включала также Кундана Шаха и Мани Коула. Они попытались убедить меня, что я интересен и что у меня есть третье измерение как у актера. Я сдался, решив, что использую это, чтобы отвлечься [от смерти матери] и поработаю с год. 26 июня 1991 я подписал контракт на четыре фильма -- с Дж. П. Сиппи, Хемой Малини, Ракешем Рошаном и Ф.С. Мехрой. Еще через четыре дня я подписался на Deewana ("Безумная любовь"). Чтобы закончить эти фильмы потребовался бы как раз год. Но вот уже 1998-й, а я все еще здесь.

Ты учился на курсе массовой коммуникации, занимался театром, но не хотел быть в хинди фильмах? Чем же ты хотел заниматься?

Я хотел делать рекламные ролики. Мне нравился этот процесс. Даже сейчас мне нравится делать промо ролики к своим фильмам, как к Duplicate и Yes Boss. Мне нравится, что всего за тридцать секунд надо так много сказать. Это похоже на игру. Когда за несколько дублей нужно передать столько всего.

Мани Ратнам говорил мне, что его подстегнула податься в кино господствующая посредственность фильмов. Он подумал, что сможет сделать что-то лучшее. С тобой было так же?

В общем-то, нет. И я также никого не идеализирую. Я думаю, что игра -- это свобода творчества. По-моему, Маммути гениален, Моханлал великолепен и Камал велик, и нельзя их сравнивать. Я думаю, что нельзя сравнивать Мани и Субхаша Гхая. Это все равно что сравнивать Дали и Пикассо. Вы не придете ни к какому заключению, потому что у них разные стили, и вам могут нравиться картины и того, и другого. Творчество очень субъективно. Вы делаете что-то сами и выносите это на объективный суд других. Вам нужна внешняя оценка. Я думаю, что мы ищем процветания сейчас нежели одобрения будущих поколений, и необязательно в материальном плане. Вам нужно знать реакцию. Это уже не искусство ради искусства.

Были ли оно когда-нибудь таким?

В кино нет, никогда. Оно и не должно быть таким. Мы же говорим о массовой коммуникации. Вы должны угождать всем. Я не думаю, что кино имеет какую-то социальную значимость или моральный долг. Мы не выносим никаких суждений. Развлечение -- главная мораль. Приходите и расслабьтесь. Я думаю, что это лучшее, что можно сделать для людей. Они ненадолго отвлекаются от серых будней, обыденности. Я здесь не потому, что я лучше других. Конечно, у некоторых актеров многому учишься. Иногда мы делаем дубль, и я говорю Мани: "Сэр, я сделаю это как Камал". Я могу бесстыдно копировать, и если бы я вам этого не сказал, вы бы даже не заметили. На днях я сказал ему, что сделаю сцену как Джон Кьюсак. Тогда Мани сказал: "Ты будешь знать, и я буду знать, давай лучше не будем этого делать". Мне нравится это в Мани. Он делает что-то другое в рамках данного формата, а это сложно. Это отличает его от других.

Ты хочешь сказать, что он старается избегать клише?

Да, он всегда пытается избежать монотонности, и это замечательно.

Бог был добр ко мне, по непонятной причине. Я могу сделать десять безопасных фильмов, о которых я знаю что они будут хитами, и расслабиться. Но приятно работать над фильмом, о котором ты не знаешь, будет он успешен или нет. Я не буду сравнивать фильм Мани с другими. Если он станет успешным, это будет здорово.

Ты наверняка думал, что "Двойник" будет успешен. Что, по-твоему, пошло не так?

Иногда делаешь такие фильмы, о которых знаешь, что они обращены к определенной аудитории. "Двойник" мне дорог, это один из персональных любимцев.

Кажется, что ты смотрел больше на свою роль, чем на фильм в целом. Я хочу сказать, у тебя было две роли, и ты был в каждом кадре, но фильм вышел ужасным.

Мы работали как одна команда, поэтому я никак не могу сказать ничего против остальных. Ну что тут скажешь? Это все так субъективно, мне фильм очень понравился, я люблю его.

Это похоже на режиссера арт-хаусного фильма говорящего, что он любит свой фильм и удивляющегося, почему он больше никому не понравился.

Я не говорю, что люди не поняли фильм, и поэтому он прошел неважно. Он собрал среднюю кассу. Возможно, он должен был быть более успешен.

Но для фильма с Шахрукхом…

Это немного несправедливо, завышать планку из-за других моих более успешных фильмов.

Но ты достиг этого уровня.

Я знаю. Даже Yes Boss не считается хитом в сравнении с другими моими фильмами. Хотя это один из самых замечательных фильмов, которые я делал. А Pardes называют хитом, хотя я не считаю его одним из своих лучших фильмов.

Ну, в плане качества я бы не стал сравнивать эти фильмы. В "Двойнике" столько неразберихи и путаницы.

Но двойная роль сама по себе нелогична. Честно говоря, я никогда не хотел сниматься в двойной роли. Я думаю, что это глупо. Но каким-то образом режиссер меня убедил. Я подумал, что это должен быть эксцентричный (странный, сумасшедший) фильм. Как вы сказали, я могу быть как режиссер арт-хауса [и сказать, что фильм не поняли]. Есть много оправданий, чтобы объяснить провал фильма. Но мне нравится этот жанр. Мне нравятся Джерри Льюис и Джим Керри. Собственно говоря, я не думаю, что в данный момент есть актер лучше Джима Керри. Поэтому как актер я получил большое удовлетворение снимаясь в этом фильме. По ходу съемок не раз возникали проблемы со сценарием, но это один из немногих фильмов, в котором я активно участвовал даже на стадии написания сценария. Поэтому часть вины за это я тоже беру на себя. Многие экшн сены были поставлены мной. Я не виню зрителей, но мне фильм очень понравился. Я могу смотреть его снова и снова, хотя обычно не смотрю свои фильмы. И еще мне нравятся люди, которым он нравится. Люди спрашивают, снялся бы я опять в таком фильме. Почему нет?

Но зачем?

Но почему бы и нет?

Но ты столько трудился с одной целью, чтобы люди посмотрели. Когда этого не происходит…

Но есть фильмы, в которых я не прилагал никаких усилий, а вся страна аплодировала. Так что это как бы выравнивает ситуацию. Есть фильмы, частью которых я не хотел быть, но я профессионал и не отлыниваю от взятых обязательств.

Ты говоришь о "Каран и Арджун"?

Да, я был очень несправедлив к этому фильму как актер.

Зачем тогда вообще соглашаться на такие фильмы?

Это очень личная, долгая история.

Окей, тебе не понравился "Каран и Арджун", но он стал хитом. Поэтому ты согласился на "Любовь без слов"?

Нет. На самом деле, когда мне рассказали историю "Каран и Арджун", она меня не очень впечатлила. Я не верю в перерождения, но вы не можете всегда делать такие фильмы, какие хотите. Это жизнь. Так или иначе, я хотел сыграть роль Карана. Но до этого Ракеш Рошан также рассказывал мне историю "Любви без слов", которую он хотел сделать с Санни Деолом. Тогда я сказал: "Почему не со мной?" Он ответил: "Ты не похож на моего героя (не выглядишь как мой герой)". Я сказал: "Я позабочусь о том, чтобы выглядеть как герой". Но он хотел делать фильм с Санни. История "Любви без слов" понравилась мне больше. Поэтому я сказал, что сделает он этот фильм со мной или нет, в "Каран и Арджун" я сниматься не буду. Но Салман Кхан для меня как семья, и он расстроился. У него не очень хорошо шли дела тогда. Поэтому по их настоянию я согласился. Я сказал, что буду просто подчиняться указаниям на съемочной площадке. Когда такой фильм успешен, это как неожиданно свалившееся на голову наследство (т.е., деньги, полученные без усилий). А фильм, который понравился мне больше, "Любовь без слов", не был успешен. Большинство фильмов, в которых мне нравится сниматься, не становятся успешными.

У актера развивается со временем что-то вроде понимания, хорош ли сценарий?

Я скажу вам очень честно. Я ничего не смыслю в сценариях. Это не моя работа, разбираться в сценариях.

Это оттого, что фильмы, которые тебе нравятся, неуспешны, или…

Нет. Моя работа -- любить персонажа, которого я играю в фильме.

Я знаю людей, которые могут соблазнить тебя на стадии прочтения сценария, но никогда не смогут перенести его эффективно на целлулоид.

Сейчас меня никто не может соблазнить сценарием. Я скажу вам странную штуку. Я снимаюсь в фильме только по творческим причинам. "Двойник" был творческим, потому что у меня была двойная роль, и я получил большое удовольствие от съемок, но есть фильмы, которые я сделал, потому что мне понравилась одна сцена. Как этот кадр в фильме Мани. Я бегу по дорогам Дели, а камера находится в машине за мной. Этот кадр привлек меня, но его теперь нет в фильме. Меня привлекают очень маленькие сцены, которые люди даже не замечают. В конечном счете, это кульминация стольких аспектов, которые должны сработать. Я снялся где-то в 25 фильмах, из которых около 15-ти были успешны. Я мог бы притвориться и сказать: "Да, я разбираюсь в сценариях". Какие-то из фильмов проваливаются, и я могу найти этому причины. Людям нравится чрезмерно упрощать причины того, как фильм становится хитом. Как с "Непохищенной невестой". Люди говорили: "Семейный фильм". Сто дней съемок и три с половиной часа фильма сводят к паре слов.

Но с успехом никогда не спорят, в то время как для провала найдут сотню причин.

Я думаю, что именно из-за этого чрезмерного упрощения мы выпускаем столько мусора. Даже мне не нравятся некоторые фильмы, которые становятся успешны. Но должна же быть какая-то причина, из-за которой Pardes успешен. Что-то, чего я не понимаю. Я смотрю фильм и говорю, что первая часть симпатична, чисто технически. Вторая часть не работает; но вся чертова вещь приобретает очень большой успех, в то время как "Двойник", который я могу посмотреть двадцать раз, проваливается. Даже моя жена сказала мне не делать таких фильмов, потому что мое чувство юмора слишком странное. Но мне кажется, что процесс создания фильма тоже должен приносить удовольствие. Это главный фактор. И ни у кого в Индии это чувство удовольствия так не развито, как у меня. У меня нет чувства сценария, чувства игры, чувства времени, песен или ритма. Что у меня есть -- так это способность получать удовольствие во время съемок фильма. И я не говорю о том, чтобы веселиться на съемках. Я работаю очень много, и знаю, что что-то памятное останется вне зависимости от судьбы фильма в прокате. "Любовь без слов" будет мне очень дорога. Dil Se будет мне очень дорог, независимо от его судьбы.

Но коммерческий успех тоже важен.

Да, наверно, так. Я никогда не заявляю, что этот фильм станет большим хитом. Хотя когда я подписываю фильм, я думаю, что это будет самый большой хит. В противном случае я не смогу на нем работать.

Твои ровесники работают в определенном жанре, но говорят, что хотят перейти к более серьезному кино. Аджай снимается в Takshak, Сунил Шетти -- в Hu Tu Tu, Аамир делает Earth.

(Улыбается) Мне предлагали Earth. Но я не смог в нем сняться, потому что снимался у Мани. Мне предлагали и фильм Говинда Нихалани.

А что насчет Darmiyaan?

Я звонил и говорил, что хочу в нем сниматься.

Так возвращаясь к моему вопросу -- ты снимаешься в фильмах, которые тебе было бы интересно смотреть самому?

В большинстве случаев, да. Я люблю фильмы, в которых снимаюсь. Но я не стану соглашаться на фильм, который мне не будет интересно смотреть лишь потому что я люблю осмысленное кино.

Что для тебя "осмысленное кино"?

"Двойник", Yes Boss, DDLJ, даже "Бог знает" и, да, Dil Se. То, что я делаю, имеет огромный смысл для меня. Это очень странно, но я никогда не работал ради награды. Я действительно очень счастлив, когда получаю награду, хоть и не знаю за что. Может быть, это потому что они популярные награды. Я не обманываю себя, думая, что получаю её за лучшую игру. В каждом кадре я стремлюсь сыграть на Национальную награду, но я никогда не получал её. Мне нравятся фильмы, которые я делаю, потому что я думаю, что они немного отличаются [от остальных]. Конечно, иногда у меня есть эта человеческая слабость -- сделать что-то другое лишь ради того, чтобы сделать что-то другое.

Например?

Я снимусь в роли евнуха лишь ради того, чтобы быть другим. Я действительно сочувствую им. Я не жалею их, но думаю, что если бы сказал что-то, это бы что-то значило, что-то изменило.

Дало бы им больше уважения?

Когда я встречаю их, было бы хорошо, если бы они могли гордиться, что кто-то сказал что-то об их жизни. Я бы провел какое-то время с ними, возможно, узнал больше о них. Я не хочу работать в фильмах, которые еще до выхода претендуют на величие. У меня есть способность смеяться над самим собой, не принимать себя слишком всерьез. Если ты принимаешь себя слишком всерьез, то теряешь гибкость. А если ты не гибок, ты не можешь быть творческим человеком. Ты должен быть открытым. Мне кажется глупым, когда другие актеры говорят, что они отдают себе отчет в реальности. Потому что если так говоришь, это означает обратное. Я все еще не могу привыкнуть к факту, что стал большой звездой. Я могу убедить вас, что глубоко внутри я серьезный актер. Я могу дать серьезное, поразительное интервью. Но я не думаю, что необходимо переключаться на серьезное кино, чтобы что-то доказать. Я хочу сказать, какой режиссер может быть серьезней Мани Ратнама; но с ним было весело работать.

Твоя игра напоминает мне Камала Хасана когда он начинал. Кажется, что ты используешь любой движущийся мускул, чтобы передать эмоцию. Это твоя идея хорошей игры?

Мне очень нравятся Камал Хасан и Насируддин Шах. Мне кажется, что у этих двух актеров есть поразительное чувство пространства, умение его использовать. Так как я начинал в театре, это было одной из тех вещей, которым меня научил Барри Джон. Ты играешь начиная от пальцев ног и заканчивая шеей, а лицо сделает остальное. Эти два актера, если они играют старика, уже то как они стоят -- этого достаточно, чтобы было видно, что это старик. Им не нужен грим. Для меня они лучше чем Дастин Хоффман и Роберт Де Ниро вместе взятые. Именно их чувство физических аспектов персонажа дает им третье измерение как актерам. Я знаю, что Камал может заставить вас плакать одним взглядом. Я знаю, как он умеет делать паузы. У него поразительное чувство времени, о котором он знает, что зрителям это понравится. Он блестяще техничен. Также и Насир. Каждый актер должен стремиться достичь такого знания и контроля.

Твоя жестикуляций проистекает из того, что ты не знаешь, что делать с руками?

Вовсе нет. Это клише. Окей, скажем, я играю вас. Где гарантия, что вы не будете много жестикулировать? Почему я должен полагать, что вы будете сдержанным и контролирующим себя лишь потому что вы -- журналист. Разве вы не можете быть размахивающим руками, истеричным, таращащимся и безмозглым человеком?

Спасибо, Шахрукх.

Нет. Я правда думаю, что нет правильного и неправильного способа сыграть сцену. Я хочу сказать, картины Дали не похожи ни на что на этой земле, но люди видят в них смысл. Меня никогда не возбуждали странные подсолнухи Ван Гога, но…

Мои преимущества в моей энергии и молодости. Я страстно верю, что пока я могу делать это, никто меня не остановит. В тот день когда мне все наскучит и я устану, когда мне не захочется падать на землю, чтобы всех рассмешить, тогда я буду играть в безопасном стиле. Я проработаю двадцать лет, и мне дадут награды. Но не сейчас. Когда я приехал в Бомбей, я был уверен, что не буду делать то, что делают киногерои и я более-менее придерживался этого.

Перевод Надинка для http://srkgalaxy.ucoz.com/forum/8-348-3

Продолжение интервью.
...
- Что Вы имеете в виду?

- То, как я играл плохих парней, это может прозвучать нескромно, но мой стиль игры отличается от общепринятых стандартов. Я произношу диалоги не так, как принято. Люди ставили под вопрос мой стиль подачи диалога. Я делал это так, как считал нужным. Если вам нравится, смотрите. Если нет, не смотрите. Shabana Azmi говорит, что моя игра утомляет ее. Что ж, не тратьте слишком много времени, глядя на меня. Лучше сделайте зарядку. Это принесет больше пользы вашему здоровью. В моих словах нет грубости или высокомерия. Большинство людей поначалу считали, что мне просто повезло. Никто не думал, что я продержусь так долго. Они говорили, что мне помогли песни. Даже сейчас я думаю, что причину моего успеха оценивают неверно. В данный период времени этот стиль игры важен для меня как актера. Дело не в том, что я верю в этот стиль игры. Не думаю, что кто-то должен подражать мне, но через два года, когда мои суставы будут болеть, и я растолстею, мой стиль игры станет осторожным. В действительности, мне легко не выкладываться в игре полностью. Но не сейчас. Я хочу подняться к вершине. «Я – парень из балагана/уличного театра. В жизни достаточно времени, чтобы быть осторожным и быть скучным. Я буду играть напряженно, не задействуя при этом ни одной мышцы, и люди скажут: «Он умеет владеть собой и в его игре есть энергия (накал)».

- Вы сказали, что Мани открыл новую грань в вашем стиле игры. Зная Мани, я уверен, что он контролировал вас.

- Вы чересчур упрощаете. Дело не в том, чтобы контролировать меня. Полагаю, я достаточно образован для того, чтобы понимать, что я могу играть подобным образом и нести ответственность за это. Я играю в фильме Мани и я не знаю, хорош или плох этот стиль игры, но я могу играть так.

- Что Вы хотели этим сказать?
- Я скажу Вам. Люди могут неправильно это понимать. Он не может контролировать меня. Никто не может. Если мне нужно будет сходить с ума, я сойду с ума (сыграть сумасшедшего, я сыграю сумасшедшего). Дело в том, что он внушил мне уверенность в себе. Он сказал мне нечто, что нашло во мне отклик, показалось мне разумным. Он сказал мне: «В жизни актера наступает стадия, когда он не может больше разделять (отличить) игру от того, что естественно/от обыденности». Что-то в этом роде. Он заставил меня сыграть сцену с пожилой женщиной, и я осознал, что есть другой стиль не игры, а поведения. Я осознал, что после стольких лет наблюдений, участия в таком кол-ве фильмов перестаешь обращать внимание на самое очевидное. Вы и сами это знали, но вам нужен был кто-то, кто сказал бы вам об этом и заставил бы вас сделать это. Люди готовы сказать мне о том, что у меня выдержанный стиль игры, и это достижение. Я могу придумать восемь различных способов сыграть сцену. Я ясно осознаю это. Какая-то часть меня всегда будет присутствовать в роли, но этой моей части придется маскироваться под моего персонажа. Я не настолько глуп, чтобы думать, что я могу быть поглощен ролью до такой степени, чтобы забыть, кем я являюсь на самом деле. Мне приходится создавать многочисленных Шах Рукхов в различных ситуациях. Именно это я хочу внедрить в мою игру. И это то, чему я научился у Мани.

- Что Вы предпочитаете? Когда вас оставляют в покое или когда Вам говорят, что делать?
Я чрезвычайно гибкий. Я знаю, как сыграть сцену и думаю, что это лучший способ ее сыграть, но режиссер может думать по-другому. И я оставляю свое мнение (видение) при себе. Я поступаю в точности так, как мне говорят, потому что в этом заключается моя работа. Я покажу Вам свою интерпретацию [сцены]. Если вам понравится - чудно, потому что для меня это будет естественным (мне будет легко сыграть). Но мне приходится выполнять работу так, как мне говорят. Если режиссеру не нравится, я оставлю это для фильма, в котором режиссером буду я. Существует много способов сыграть сцену неправильно. Но я лучше использую один из тех неправильных способов, чем сыграю один единственно верный.

- Как Вы считаете, Вам когда-нибудь будет предложена роль интроверта?
- Да, и мне уже приходилось играть интроверта в сериале… .

- Не будем говорить о сериалах. Я не о том, что Вы можете не справиться, но учитывая ваш имидж очень активного человека…
- Я не знаю. Об этом можно только догадываться.

- Скажем так. Если бы кто-то написал сценарий, в котором главный герой – интроверт, у него не возникло бы и мысли пригласить вас на эту роль?
- Почему нет? Это все равно что говорить, что я не способен справиться с такой ролью.

- Я сказал вам, что речь совсем не об этом.
- Пока что никто не предлагал мне такую роль. Кому-нибудь следовало бы предложить мне ее, конечно. Самое подходящее для этого время: иногда я так устаю от самого себя. Я считаю, что лучше пожалеть об этом, чем быть осторожным. Если у меня не получится, я скажу: «Ой, извините, я старался». Та радость, которую Вы испытываете, сделав что-то новое и видя, что это сработало, пусть вам придется потратить на это 10 лет, превзойдет 9 лет, в течение которых Вам приходилось говорить «Извините». Подобно тому, как это было с “Karan Arjun” и “Pardes”. Я благодарен этим фильмам за то, что они имели коммерческий успех, но я не покажу их сыну и не скажу: «Вот что сделал твой папа, чтобы у нас в доме появился бассейн».

- Ссора с Субхашем Гхай действительно имела место?
- Нет, эта история была раздута масс-медиа.

- В таком случае, почему Вы ставите на одну доску “Pardes” («Обманутые надежды») с “Karan Arjun” («Каран и Арджун»)?
- Я не получил удовольствия от этого фильма как актер. Я не видел этот фильм, поэтому было бы неправильно говорить что-либо негативное о нем. Мы (Раакеш Рошан и я)– очень хорошие друзья.

- Не будем говорить о дружбе.
- Это даже дружбой не назовешь. Я думаю, что у него прекрасно получается снимать фильмы.

- Но по сравнению с «Тримурти» этот фильм был лучше.
- Честно говоря, «Тримурти» принес мне больше удовлетворения. Он [Субхаш Гхай] не обманывал меня, но изначально предполагалось, что мой персонаж будет другим. Когда мы приступили к съемкам, он сказал: «Как режиссер этого фильма, я решил, что мы сделаем этого персонажа вот таким». Эй, этот персонаж интроверт. Типаж Шах Рукха (подходящий Шах Рукху), но не типичный для хинди фильмов.

- Значит, дело в количестве вашего экранного времени?
- Вовсе нет, в моем первом фильме, в «Deewana» («Безумная любовь») я появился только во второй части.

- Речь идет о звезде, превзошедшей Амитабха Баччана.
- Фильм был скучный для меня как для актера. Я сидел среди декораций и бездельничал. Я люблю работать 24 часа в сутки. В фильме Мани вырезана половина сцен, но там я работал. Я не расстраиваюсь, что некоторые из самых сложных сцен были вырезаны. В “Pardes” («Обманутые надежды») нет ощущения, что мы достигли чего-то. Когда мои фильмы пользуются успехом, я знаю, что я причастен к этому. Это произошло благодаря мне. Если фильм является провальным, я знаю, что мог сыграть лучше, я честен в этом вопросе.

- Вы считаете, что причина провала - Ваша игра?
- Я не беру вину на себя. Это похоже на то, как если бы ваш класс участвовал в футбольном матче. Ваш класс выигрывает, и вы думаете, что вы причастны к успеху, потому что вы были там и наблюдали. Я сказал Субхашу Гхай, что не расскажу своей матери о своем участии в этом фильме. Он понял меня и не держал на меня зла из-за этого. В “Pardes” есть по меньшей мере одна сцена, которая мне нравится. К сожалению, в «Каран и Арджун» нет даже этого. Я работал очень усердно физически в этом фильме, поскольку я чувствовал свою вину за то, что мой ум (душа) не был затронут этим фильмом. Я даже выполнял работу суфлера, потому что он не хотел этого делать. Поэтому я не дуюсь/злюсь, это привилегия режиссера.  Я не думаю, что фильмы имеют успех из-за меня. Все совсем не так.

- Кажется, Вы хотите сказать, что коммерческий успех фильма – не главное, есть что-то еще… .
- Именно так.

- И что же это? Я хочу сказать, если фильм коммерчески успешен, разве он автоматически не получает одобрение [у критиков (?)]?
- Это очень странно и совсем неправильно, что успех фильма полностью приписывают главному герою. В киноиндустрии так сильно ощущается доминирующее влияние мужчин. Иногда мне очень жаль своих партнерш. Но главного героя не следует обвинять (и) в том случае, если фильм провалился. Даже о «Двойнике» говорили, что им не понравился фильм, а не я. Так вот, то самое нечто, что я ищу – у меня есть простой критерий для определения - смогу я показать этот фильм детям и ощутить гордость за свою работу? Мой отец был борцом за независимость. Я никогда не видел, как он сражался за нашу независимость, но когда я читаю в газетах, что борцам за независимость воздаются “Thamara Pathras” (почести?), я горжусь. Я бы хотел, чтобы мои дети гордились мною. Они не должны чувствовать смущение по поводу тех благ, которые они получают в жизни. Самое плохое ощущение – это управлять Мерседесом и ощущать, что ты его недостоин. Из-за этих двух фильмов я именно так себя и чувствую. Я съеживаюсь от страха, когда их показывают по ТВ. Я знаю, что все эти рейтинги – вздор, но когда я слышу песни из «Двойника», я ощущаю гордость.

- С точки зрения бизнеса, на какой ступени Вы находитесь?
- Фильмы с моим участием востребованы у зрителей. За пределами Индии никто не может заполучить меня. Знаете, когда я был начинающим актером, я говорил, что мои фильмы должны нести марку качества. Что-то должно быть выдающимся, даже звук должен быть записан с помощью DTS. Старания должны быть видны. Многие актеры огорчаются и плачут, когда их фильмы проваливаются в прокате. Если же фильм становится хитом, они самодовольно ухмыляются и говорят: "Я же говорил, разве нет?". Обе крайности являются заблуждением. Я верю в усердный труд. Я говорю всем моим режиссерам после того как я заканчиваю работу над озвучиванием фильма, «Я доволен этим фильмом». Конечный результат [успех или провал] не разрушит моего стремления работать усердно и не изменит мой стиль игры. Бывают случаи, когда и лучшего недостаточно. Таким образом, если говорить о бизнесе, принято считать, что мои фильмы на хорошем счету.

- Ваше появление в фильме является залогом его успеха?
- Нет. Я считаю, что то, что зрители ассоциируют со мной – это то, что я работаю с теми людьми, кто стараются делать интересные фильмы.

- Сценарий тоже не имеет значения?
- Мне кажется, зрители думают по-другому. «Вам нравится этот парень?» «Да, он хорошо играет, и нам нравится его стиль игры в данный период времени». Возможно, я тот, кто нужен в данный период времени. Они ощущают, что я не буду для них полным разочарованием.

- Говоря кратко, “SRK – это paisa vasool (букв. «не зря потраченные деньги»)”?
- Я согласен с этим. В этом заключается моя привлекательность для бизнеса… .

- Я разговаривал с одним парнем из Сингапура. Он сказал, что ему никогда ранее не приходилось видеть, чтобы толпа впадала в такой экстаз при виде простого смертного, как тогда, когда Вы появились на сцене. Вы испытываете волнение в связи с этим? Вас это пугает?
- (Длинная пауза). Я долго думал над этим. Я даже заставил себя поверить, что эта реакция не на меня, а на того персонажа, которого я играю. Но даже это не объясняет, почему тысячи людей кричат [при виде меня]. Я иду, и люди хотят поцеловать меня. Я бы никогда не хотел этого по отношению к другому человеку. Даже по отношению к м-ру Баччану или м-ру Раджникарту. Только по отношению к Камалу [Хассану]. Я попросил разрешения прикоснуться к нему при нашей первой встрече. На этот вопрос очень сложно дать ответ.

- Где-то глубоко в душе Вы знаете, что это преходящее явление.
- Полностью осознавая это, я не хочу, чтобы это заканчивалось. Это все не будет длиться вечно. Мне просто повезло. И все это благодаря благословениям моей матери. Это дар от Бога, и моей жене это приносит счастье (? my wife is lucky for me). Я поразительно талантлив. Таковы мои мысли, но я все же не могу объяснить это. Это не пугает меня. Мне это нравится, я наслаждаюсь этим. Я не высокомерен, но я горжусь тем, кто я есть и тем, что я сделал. Я думаю: «Боже мой, людей увлекает то, что я делаю». Делаю, возможно, просто чтобы заработать денег. Или же потому, что считаю это лучшим из того, что я мог бы делать. Говоря искренне, я оказался здесь по воле случая, и вдруг оказывается, что люди счастливы видеть меня. Я скажу нескромную вещь, я верующий человек, и это подобно тому, как если бы вы верили во что-то, и вдруг это появилось бы. Бог стал очень осязаемым/реальным для меня. Возможно, это из-за моих волос, ямочек, речи. Я не знаю и не хочу доискиваться до сути. Я просто благодарю Его за то, что я могу заставить людей ощутить эту волну счастья, хотя бы на долю секунды. Это очень странно, потому что никто кроме членов моей семьи не может вызвать такое ощущение счастья у меня. Я счастлив, когда мой сын лепечет по телефону. Я подобен ребенку, который сам не знает, что он делает людей счастливыми. Тот факт, что люди могут считать нечто пустое, глупое и незначительное как я источником счастья, заставляет меня работать усерднее. Я работаю так усердно, что, возможно, это когда-нибудь убьет меня. Они [зрители] могут устать, но я никогда не устану стараться сделать их счастливыми.

- Кажется, сейчас больше женщин завидуют Вашей жене, чем мужчин - Вам.
- (Смеется). Я не знаю. Даже моя жена говорит так, но она считает, это оттого, что они не знают меня. Я не самый восхитительный муж. Думаю, что как человек она лучше меня.

- Возможно, это потому что Вы исповедуете любовь до гроба (undying love – неумирающую любовь) и единобрачие.
- Я не исповедую единобрачие. Мне просто удавалось сохранить единобрачие до сих пор. Я не делаю ничего особенного. Я даже не обещаю сохранить это в будущем. Я могу влюбиться в кого-то. Возможно, я уже влюблен в кого-то. Я очень застенчивый. Я встречал не так много женщин. Даже после того как я стал звездой, есть всего лишь несколько партнерш (героинь фильмов), которые мне нравятся. Я принадлежу к эпохе, когда были возможны платонические отношения. Есть Мадхури, Джухи и Каджол. Я действительно люблю их, потому что они так преданы своему делу. В действительности, я думаю, что другие мужчины должны завидовать мне, потому что Гори такая удивительная. Она не выставляет свою любовь напоказ. Она не ведет себя со мной слишком мило и не балует меня. На самом деле, она не очень ласкова со мной. Мне она нравится такой, какая она есть, и я думаю, что для такого человека как я важно, чтобы кто-то знал его настолько хорошо. Она улыбается при встрече со мной, а это бывает редко. Может быть, один раз в полгода, но я знаю, что ее улыбка предназначена только мне. Я никогда не заявлял, что я однолюб (мужчина, который любит только одну женщину). Дело в том, что я очень устаю после работы. Я никогда не думал о том, чтобы отправиться в постель с какой-либо из девушек, с которыми я работаю. Я не такой человек. Мне нравятся умные, красивые женщины, но я не рассматриваю их как объект вожделения. В «Форрест Гамп» есть диалог: «Существует выбор между спокойствием разума и покоем задницы». Я предпочитаю первое. Гори полностью доверяет мне, и я не подведу ее. Мы не очень совместимы. Мы не самая лучшая пара в мире. У меня есть чувство правильности происходящего, и это больше чем чувство любви.

- Насколько спокойствие в семье влияет на Вашу игру?
- Я очень беспокойный человек. Домашняя обстановка не слишком важна для меня.

- Представьте, что у вас семейные неурядицы.
- Я думаю, что я играл бы лучше в этом случае. Что бы я ни делал, плохое ли, хорошее ли, идет от того, что я потерял родителей и чувствовал себя очень одиноким. Я не пытаюсь романтизировать это обстоятельство. Во мне есть желание понравиться всем окружающим. Я хочу затеряться в толпе и забыть о своем одиночестве. Поэтому если бы у меня была жена, которая била бы меня, я бы играл лучше. Игра – это отдушина. Я продолжал играть, даже когда существовала угроза для моей жизни. Я развлекал людей, когда тело моей матери лежало в нашем доме. Звучит нереально, но это правда.

- Поговорим об угрозах вашей жизни и о связи киноиндустрии с криминальным миром. Если кто-нибудь позвонит вам и пригласит станцевать на вечеринке в Дубае, Вы согласитесь?
- Никто не пригласит меня станцевать на вечеринке. Все знают, что я плохо танцую.

- Существуют документальные свидетельства покушений на звезд.
- Со мной такого не происходило. В то время, когда я приехал в Бомбей, криминальный мир не был так могущественен. Если Вы зададите мне этот вопрос как звезде, сидящей здесь сейчас, я скажу «Нет, я не пойду». Если Вы спросите меня как человека, который испытал это, я скажу «Да, я пойду». Я не могу этого отрицать. У меня могут быть неприятности при любом варианте ответа. Если мне известно, что мне могут позвонить и велеть приехать в определенное место, и я знаю, что, возможно, мне придется поехать, так как я недостаточно защищен, я поеду. Я не герой. Мне есть что терять.

- Почему Вам угрожали?
- Я не знаю. Мне позвонили из полиции и сказали, что моя жизнь в опасности, поэтому они обеспечат мне защиту. Это было довольно неприятно для моей семьи. Лично я не испугался бы пули. Ко мне пришли люди, которые, как мне кажется, принадлежат к преступному миру. Они приглашали меня на какое-то религиозное мероприятие. Я отказался от предложения, так как был занят на съемках. На следующий день они приехали ко мне на съемочную площадку. Я накричал на них за то, что они появились у меня в гримерной. Эти парни вывели меня наружу и достали оружие. Я не мог пошевелиться, я онемел. Никогда в жизни я не испытывал такого чувства. Я всегда думал, что если кто-нибудь достанет оружие, я закричу или оттолкну его. Но в данной ситуации я не мог пошевелиться, и он мог убить меня. В итоге, оказалось, что это была всего лишь зажигалка, они старались извиниться за то, что пытались оказать на меня давление. Это было похоже на сцену из фильма. Затем полицейские позвонили мне и сказали, что я был в Дубае, когда готовилось покушение на Гулшана Кумара. Но я не был знаком с этими людьми [речь идет о людях, инцидент с которыми описан выше]. Я сказал полиции, что это их работа – знать, что я не поехал в Дубай. Все это очень страшно, когда ты не знаешь, кто защитит тебя.

- Иногда нужна защита от тех, кто защищает тебя.
- Да, в этом случае лучше уступить. Я принадлежу к яппи. У меня есть гордость, но когда дело сводится к разуму и гордости, я буду осмотрителен и скажу, что не стану делать этого, так как у властей недостаточно сил для моей защиты. То, что у людей есть доступ к моему телефонному номеру, которого нет в справочнике, заставляет меня думать, что лучше подчиниться.

- Каковы опасности и приятные стороны жизни звезды?
- Приятных сторон много. Возможность играть перед камерой забавляет меня. Это похоже на ежедневный Кубок Мира. Опасностей не так много.

- Вам не хватает личного пространства?
- Мне нравится отсутствие приватности (личного пространства). Если бы я не был у всех на виду, я был бы одинок. Думаю, сейчас модно делать подобные заявления. Я предпочитаю иметь проблемы, связанные с тем, что я не могу зайти в ресторан без того, чтобы меня не окружила толпа, чем пройтись по Чандни Чоук и остаться неузнанным. Актер тратит половину своей жизни на то, чтобы добиться популярности, а вторую половину проводит, прячась за темными очками. Это глупо. С другой стороны, есть группа людей, ожидающая от меня определенного поведения в публичном месте, например, не курить на пресс-конференции. Я честен как актер. Я не хочу, чтобы люди думали, что я другой. Если Вы спросите меня, почему я успешен, я отвечу, что это потому, что я прямолинеен. У меня нет голоса Амитабха, актерских способностей Камала, разудалости танца Прабху Дева или комического таланта Говинда.

- У Вас есть профессиональный кодекс поведения? Существуют ли вещи, которые Вы откажетесь делать перед камерой?
- Я не целуюсь в губы с моими партнершами. Я бы чувствовал себя неловко. Если бы я поцеловал ее, мне пришлось бы пройти весь путь до конца (I’’ll have to go all the way). Многие люди называют мой стиль игры «дешевым»», но мне не нравятся косвенные намеки. Мне не нравится выставлять на посмешище физическую неспособность. Я сыграл такие сцены в паре фильмов, поскольку точного описания не было, но это было частью сюжета. Но я лучше сыграю в фильме как инвалид. Мне не нравится делать уничижающие заявления о женщинах. Я лучше поцелую женщину в голову, чем в живот, и этот поцелуй будет таким же чувственным. Но при этом я действительно люблю вид крови в фильмах. Многим кажется это дурным вкусом.

- Как вы, ребята, решаете, сколько денег потребовать у продюсера?
- Что бы Вы ни читали в газетах, на самом деле, я спрашиваю моих продюсеров, сколько, по их мнению, они должны мне заплатить. Я считаю, что когда они говорят мне, что заплатят сумму X, они смогут дать должную финансовую оценку фильму в целом. В течение последних 4-5 лет я работал с людьми, которым, как мне кажется, не нужен был я, чтобы продать фильм. Обычно они назначают цену, которая кажется нормальной. У меня нет установленной цены. Многие люди предлагают мне контракты за рубежом, но я не уступаю. Я не уступил даже тогда, когда мне очень нужны были деньги. Я чувствую, что они открыто пытаются купить меня, в то время как меня можно только нанять.

- Если я приду с мешком, под завязку набитым долларами, когда я смогу договориться с Вами о съемках?
- Я сейчас снимаюсь в четырех фильмах, и мне кажется это неудобным. Я решил пока не принимать участие в новых фильмах. Я закончил “Dil Se”. “KKHH” завершен. “Josh” готов на 90%. Еще 2 фильма сейчас в производстве: “Badshah” и следующий фильм Shashilal’а Nair. Я решил пока не подписывать контракты на новые фильмы. Я отложил съемки в фильмах на 5 месяцев. Поэтому если бы Вы пришли сегодня ко мне с вопросом, я бы попросил Вас рассказать мне сюжет в ноябре, чтобы сделать фильм в следующем августе.

- А если бы я сказал, что режиссером фильма будет Мани Ратнам?
- Это было бы более серьезным поводом для размышления, при условии что у меня есть свободное время. Иначе мне пришлось бы работать в 2 смены и отменять съемки у кого-то другого. Этот человек был бы недоволен, проклинал бы меня, и фильм Мани не имел бы успеха. Работа над моими фильмами занимает 70-80 дней и распределена во времени так, что между съемками есть свободные промежутки. Это увеличивает мою ценность в качестве звезды. Продюсерам выгодно подписывать контракт со мной, потому что они знают, что они могут сделать фильм в течение года. Это также служит хорошей гарантией для дистрибьютера.

Шива Кумар (Бангалор)

Превод Natalis для http://srkgalaxy.ucoz.com/forum/8-348-3

Интервью без названия

Итак, Шахрукх, от телевидения к успешным кинофильмам, как ты справился с этим переходом?

Знаете, как раз на днях я говорил одному из друзей Гори, что единственное изменение, которое я вижу в себе, это то, что у меня появилась еще пара родинок на щеках из-за грима. И все. В остальном все по-прежнему. Все случилось так быстро, что у меня даже не было времени осознать это. То есть, у меня такое чувство, что я только вчера приземлился в Бомбее. Не верится, что прошло уже четыре года. Помню, когда мы с Джухи снимались в "Мечтах джентльмена" (Raju Ban Gaya Gentleman) она сказала мне, что она в киноиндустрии уже четыре года. И я воскликнул: "ЧЕТЫРЕ ГОДА!" Это немаленький срок. Но сегодня хотя я сам в индустрии уже столько же, я ничего такого не чувствую. Иногда я думаю, что я не могу толком насладиться своей звездностью.

Как ты думаешь, насколько ты вырос как актер?

Это один из тех аспектов, в который я совсем не верю. Я не думаю, что актеры растут со временем, это ложное представление. На самом деле, мне кажется, что то, что я сделал в "Сезоне любви" (Kabhi Haan Kabhi Naa), мне потребуется еще 4-5 лет, чтобы повторить такую игру. Да, достигнув какой-то степени успешности, актер может стать несколько помпезным… "Я большая звезда, так что я больше, чем любая роль, которую мне могут дать". Но я не думаю, что попадаю в эту категорию. В основном, потому что мои ноги все также дрожат, когда мне надо выйти к камерам. Я очень неуверен в своей игре. Да, я знаю, что я постоянно раздаю эти заявления, что, мол, я самый лучший, и никто не может ко мне приблизиться, но это все фигня. Я знаю насколько я неуверенный в себе. И я чувствую, что если эта неуверенность уйдет, возможно, уйдет и моя спонтанность. Это похоже на то, как когда готовишься к гонке (забегу). Говорят: "На старт! Внимание! Марш!" И вы знаете это чувство, которое появляется между словами "Внимание! Марш!" Это же чувство возникает у меня каждый раз, когда я готовлюсь к сцене. Это похоже на то как когда актер готовится выйти на сцену, у него появляется желание пойти в туалет ("медвежья болезнь", "бабочки" в животе). У меня есть это чувство каждый день. И я люблю его. Даже сейчас, когда я с вами разговариваю, мои уши похолодели. Я нервничаю. Но мне это нравится. Я только боюсь, что когда-то это уйдет. Тогда, наверно, я стану играть механически (прим. машинально, на автомате).

Разве ты еще не стал механическим?

Видите ли, я знаю о своих ограничениях. Я прекрасно знаю, что у меня только 4-5 рутинных выражений и я выживаю только за счет них. Даже сегодня, когда я смотрю "Новобранец" (Fauji), я замечаю какие-то моменты, которые я никогда не смогу снова сыграть. Я приведу вам пример. Раджеш Кханна был чертовски хорош в "Avtaar". Но это даже близко не было к "Safar". И обратите внимание, я говорю не только о физических изменениях. Наверно, такое случается с каждым актером. Вы знаете, никогда нельзя сказать, что актер "кончен" или "выгорел", как иногда говорят. Просто через какое-то время он теряет изначальную свежесть. Как иногда вам очень нравится Каджол. Но как долго эта свежесть продлится? Я уверен, что она разовьется в прекрасную актрису. Но она никогда не будет тем, чем она была в "Bekhudi". Недавно мы работали вместе и я все говорил ей, чтобы она сделала одну сцену также как она сыграла её в "Bekhudi". Она не могла сделать это. Поэтому видите, актерская игра она такая… Вы что-то приобретаете, а что-то теряете. Я не понимаю, почему некоторые актеры, отыграв сцену, говорят: "Yaar (приятель), я могу сыграть это лучше". Как ты можешь сыграть это лучше? Ты можешь лишь сыграть по-другому. Мог ли Да Винчи сделать другую Мону Лизу? Он мог, наверно, сделать что-то лучшее, но никогда бы не уловил ту же самую улыбку. Поэтому я не могу повернуться сегодня и сказать, что я стал лучше как актер. Потому что я честно не знаю, было ли лучше то, что я делал в Fauji или то, что я делаю сегодня лучше. Но да, это хорошее оправдание, чтобы через несколько лет сказать, что я выгорел. Что я кончен.

Но ты не можешь отрицать, что стал повторяться.

А почему я не должен повторяться? В моей игре много стиля, я знаю это. То, что люди называют моими маннеризмами и приемами, это просто моя индивидуальность. И скажите мне, какой актер не повторяется? Марлон Брандо, Дастин Хоффман, Роберт ДеНиро, разве они не повторяются? Видите ли, красота их игры заключается в том, что их роли прописаны в тех репликах, что они произносят. Если вы приглядитесь внимательно, они не играют своих персонажей так, как делаем мы. Том Круз может сделать стрижку "ёжик" потому что он играет армейского офицера или же он отрастит волосы, потому что играет дьявола или хиппи. Но он будет произносить свои реплики как обычно. Он никогда не сделает "К…К…К…Киран".

Ты просто пытаешься дать оправдание тому, что ты шумный актер (loud actor)?

Я не пытаюсь найти оправдания мелодраме или переигрыванию. Но да, наша страна мелодраматична. Мы плачем, когда кто-то умирает в семье. Мы кричим, рыдаем, впадаем в истерику. На западе, наоборот, все тихо и мрачно. Разница в том, как мы живем. Поэтому есть разница и в предпочтениях. Индийцы любят "шумных" актеров. И я думаю, что просто создан для мелодрамы. Я признаю, что в какой-то момент чувствовал, что подхожу только для английских фильмов. Сейчас, посмотрев на себя на экране очень объективно, я думаю, что не создан для них. Я слишком драматичный, слишком шумный, слишком стилизованный, слишком манерный. Мне нужно играть, чтобы быть более тонким. Но я очень горжусь тем, как играю. Я знаю, что Кундан Шах даст мне пинка под зад за эти слова, но я правда думаю, что нет актера без стиля. В то же время, меня очень впечатляют такие люди как Аджай Девган, потому что у него нет никакого стиля. Он естественный, нормальный, почти "нагой". Почему я не могу так делать?

Что выводит тебя из себя, Шахрукх?

Любая мелочь, которая меня ранит, наверно. Видите ли, я хороший парень. Я никогда не желал никому зла. Поэтому я не люблю, когда люди поступают плохо со мной. И еще отношение, которого придерживаются некоторые... Я сержусь, когда вижу, что "Phoolan Devi" не отправляют на Оскар. Я хочу сказать, да ладно вам. Там (прим. не поняла о чем речь, наверно, имеется в виду "там, в демократическом мире" в противовес "здесь, где все коррумпировано") вы можете сделать фильм о жизни Джона Кеннеди, выдвинуть его на соискание награды и гордиться собой. Я не могу ничего с этим поделать. Поэтому я вымещаю свой гнев на ком-то еще. Я сержусь, когда меня используют. Когда важный продюсер звонит мне и говорит, что я должен посетить какую-нибудь чертову церемонию на следующий день, я должен сказать "да", потому что этот человек -- большая шишка, и я нуждаюсь в нем. Мне приходится подчиниться. Помните, как я как-то раз ударил официанта на одной из вечеринок Субхаша Гхая? Я был расстроен чем-то совсем другим и выместил это на бедняге. В большинстве случаев я чувствую себя очень плохо после того как позволяю себе выплеснуть гнев на кого-то, кто ни в чем не виновен. И сразу извиняюсь. Но такой уж я есть.

Ты всегда был таким? Или ты превратился в настоящего дьявола только после того, как достиг успеха?

Я не пытаюсь быть скромным, но, честно, я не думаю, что я успешен. Поэтому вопрос превращения в злодея после того, как познал успех не стоит. Я просто скажу вам, что в том, что касается успеха, мои стандарты очень высоки. Я знаю много актеров, которые хотели бы быть на моем месте. Но сам я пока не удовлетворен. Успех для меня это то, чего достиг Амитабх Баччан. ОК, я сделал четыре хита подряд. Что с того? Люди пишут для меня сценарии. Ну и? Я зарабатываю много денег. И что? Почему мы делаем самих себя мерилом успеха? Я не верю в это. Для меня Роберт ДеНиро -- критерий актерского мастерства. Также и Дастин Хоффман и Том Круз. Арнольд Шварценеггер -- мерило успеха. Я, возможно, никогда не достигну таких высот, если говорить реалистично. Я, возможно, никогда не достигну даже уровня Шамми Капура, Амитабха Баччана, Раджеша Кханна и Санджива Кумара. Но я всегда буду стараться.

Я думаю, ты просто пытаешься обмануть самого себя. Возможно, потому что хочешь большего.

Вполне возможно. Я все время обманываю сам себя. Я предпочитаю жить так. Для меня это выглядит так: я лучший, все остальные пошли на … (I'm the best, **** the rest). Я знаю где-то в глубине души, что на самом деле я не лучший. И я также знаю, что не могу просто послать всех остальных. Возможно, они лучше меня. Но я хочу верить в то, что подходит мне (в то, что хорошо для меня). Я как та лягушка в колодце. Это мой дом, это моя жена, это мои собаки, это мой компьютер и это то, что для меня значимо. Мне плевать на большой, страшный мир, который находится за пределами этого колодца, в котором я живу. Я думаю, что часто обманываю сам себя, чтобы чувствовать удовлетворение. Поэтому я хочу верить, что я не успешен.

Это помогает?

В какой-то степени, да. Это помогло мне сохранять голову на плечах (уравновешенность). Понимаете, в тот день, когда я получу тот успех, о котором мечтаю, я, возможно, стану воплощением испорченности. Это факт. Но до этого, я не позволю ничему повлиять на меня в худшую сторону. Дело в том, что я стал сниматься в кино не затем, чтобы делать деньги или стать суперзвездой. Я влился в эту среду по гораздо более глубокой причине. Я приехал сюда только чтобы пережить смерть матери. Лишь очень немногие это понимают. Я потерял мать, потерял отца, двух людей, которых я любил больше всего на свете. Мне больше нечего терять, нет большей потери, которую я мог бы понести. Когда умерла мама, я думал, что тоже умру. Но я не умер. Жизнь не кончилась. Она продолжается. По каким-то стандартам, она даже стала лучше. Я зарабатываю больше денег, известен, богат… И я скучаю по матери еще больше. Мое самое большое сожаление в том, что чем выше я поднимаюсь в жизни, тем больше мне не хватает матери. Вы знаете, когда актер становится испорченным? Когда он боится потерять все то, что у него есть. Я уже в самом начале потерял гораздо больше, чем то, что имею сейчас. Возможно, через пару лет, когда я стану зависим от своего звездного статуса, я изменюсь.

Это было намеренной попыткой с твоей стороны -- работать только с большими баннерами (студиями)?

Вовсе нет. Когда я подписывал контракт на Dil Aashna Hai ("Танцовщица кабаре"), Хема-джи сказала мне, что я подходил на роль лишь потому, что выглядел аристократично. В то время я говорил ей, что не уверен насчет своего персонажа в фильме. Я снялся в этом фильме только потому, что не мог сказать "нет" Хеме-джи. Ракеш Рошан говорил мне, что Амитабх Баччан снимется в главной роли в King Uncle ("Влюбленный король"). Я согласился на фильм, потому что хотел поработать с Баччаном. Позже, когда выяснилось, что он не будет сниматься в том фильме, Ракеш Рошан позвонил мне и сказал, не хочу ли я тоже отказаться. Я подумал, что это был очень милый жест с его стороны. Дж. П. Сиппи дал мне выбор между "Aatish" и "Raju…". В "Aatish" я должен был играть либо роль Адитьи, либо Атула. Но я не хотел сниматься в "Aatish". Поэтому я сказал, что либо сделаю "Raju…" либо вообще ничего. Моя позиция была такая: это ваша потеря, а не моя. Собственно, в какой-то момент я чуть не выбыл из "Raju..." потому что моей матери было плохо, и мне пришлось вернуться в Дели. В то время даже Винод Чопра хотел взять меня в "1942: A Love Story".

Многие говорят, что ты построил свой фундамент на фильмах, от которых отказались другие актеры.

Ну и что? "Darr" был ролью Аамира, и я знал об этом. Прежде чем я согласился на фильм, я долго разговаривал с ним, почему он отказывается от такой блестящей роли. Даже в "Baazigar" должен был играть Салман. Но это понятно. Это была новая тема, а Салман уже был признанным героем. Поэтому можно понять его нерешительность. Возможно, если бы мне предложили "Baazigar" сегодня, я бы тоже не согласился на него. Дело в том, что да, я снимался в фильмах, от которых отказались другие, но на это можно было смотреть с двух сторон. Одна заключалась в том, чтобы расстроиться и быть подавленным, а другая -- в том, чтобы верить, что от этих ролей отказались потому, что они написаны для меня. Даже в "Deewana" я знал, что буду только в шести рулонах (кинопленки). Но моя позиция была: "Не важно, кто там играет, неважно, кто режиссер. Я только знаю, что я в "Deewana" и я должен быть лучшим".

Ты всегда так страстно относишься ко всем своим ролям?

Всегда. И это меня прикончит однажды. Я знаю это. Я никогда не удовлетворен как актер. Я всегда беспокоен. И это беспокойство и приведет к моему падению. Оно сожжет меня однажды. Если нормальный срок моей карьеры 10 лет, не думаю, что я выживу больше чем 4-5 лет при таком темпе. Знаете, я правда боюсь иногда. Когда я ложусь спать, я боюсь, что потеряю все к следующему утру. Все уйдет. У меня бывают кошмары. Потом, бывают дни когда я чувствую огромную усталость. Я хочу просто расслабиться и ничего не делать, только спать. Сейчас такое происходит со мной, может быть, два раза в полгода. Я боюсь того дня, когда это будет происходить дважды в неделю. Вот тогда я пойму, что дела вышли из-под контроля. Я на самом деле боюсь, что мои страхи меня уничтожат. Но сейчас я полностью заряжен. Я просто хочу идти вперед и играть самые разные роли.

Как ты реагируешь, когда фильмы твоих ровесников более успешны в прокате?

Я не чувствую никакого счастья. Я весьма эгоцентричен в этом смысле.

С твоим супер-эго, как ты справишься с провалом, когда он придет?

Я лично отказываюсь верить, что что-то может пойти не так в моей карьере. Я хочу жить в рае для дураков. Я хочу верить, что всегда буду на вершине. В тот день, когда я начну беспокоиться о завтрашнем дне, я перестану жить днем сегодняшним. А я не хочу, чтобы это произошло. Поэтому на меня никак не влияет, когда другие меня обходят. На самом деле, мои друзья больше об этом волнуются. Они то и дело говорят: "Arre yaar (эй, приятель), он новая суперзвезда. Ты же лучше него, сделай что-нибудь". Но я всегда делал то, что приносило мне радость в жизни. И у меня только одна жизнь. Я отказываюсь думать о том, что произойдет с моей карьерой через два года. Я хочу сказать, возьмем пример Дивьи Бхарати. Номер Один, следующая Шридеви, великолепная актриса, сияющее будущее, лучшая ставка и вдруг, неожиданно, она ушла. Так зачем планировать? Работа -- лишь очень маленький аспект жизни. Зачем портить свою жизнь только из-за этого незначительного аспекта? Я живу с этим убеждением. Конечно, глубоко внутри я знаю, что однажды, когда я потеряю всю свою славу, мне будет очень грустно. Черт, я буду совершенно разбит. Может быть, я умру. Может быть, я стану алкоголиком или наркоманом, совершу самоубийство. Но я не хочу об этом думать, пока это не случится. Наверно, это мой способ убежать от реальности. Знаете, я эскапист (прим. стремящийся уйти от действительности, жизненных проблем). Как страус. Спрячь голову в песок, и мир не будет существовать для тебя.

Шахрукх, насколько ты амбициозен? Способен ли ты на беспощадную конкуренцию в этом бизнесе?

Я никогда не смогу причинить кому-либо зло. Я чувствую, что Бог дал мне так много лишь потому что я, должно быть, хороший парень. В противном случае, я ничего этого не заслуживаю. Но я не манипулятор. Я отношусь ко всем своим режиссерам одинаково.

Ты не слишком зависишь от своих режиссеров?

У меня со всеми ними прекрасные отношения. Я также часто с ними ругаюсь. Я ссорился с Субхашем Гхай из-за мелочей. И даже с Яшем Чопра. Однажды он сказал мне что-то, и я ему резко ответил. Он повернулся и сказал: "ОК, парень, ты такой *** чувствительный, что тебе ничего нельзя сказать". Я думаю, что все мои режиссеры терпят меня из-за моего профессионализма. Я прихожу вовремя, делаю работу в срок и не создаю никому проблем с их датами.

Ты знаешь, что ты очень заносчивый (самонадеянный)?

Я не самонадеянный, я просто четкий. У меня много своих правил о том, что можно и чего нельзя. Изначально даже Субхаш Гхай и Яш Чопра думали, что я заносчивый. Яш Чопра сказал мне на днях, что даже после того, как меня подписали на "Darr", они еще искали мне замену, потому что он думал, что я слишком заносчив. Он думал, что я доставлю им много неприятностей. Сегодня он говорит, что не может даже подумать о том, чтобы работать с кем-то кроме меня. Видите ли, у меня такая позиция: "Люби меня или оставь в покое". Я очень много работаю. Я делаю качественную работу за деньги, которые мне платят. Вы можете быть большим продюсером, но я тоже большой актер. Поэтому вы не делаете мне одолжения, пригласив в свой фильм. Не ожидайте, что я буду танцевать под вашу дудку, сэр.

Скажи, почему ты так настороженно относишься к своим партнершам по фильмам?

Я не увлекаюсь женщинами. Никогда не увлекался и не думаю, что буду в ближайшем будущем. Я никогда не спал с героинями. Потому что я слишком озабочен работой. Мне важно, чтобы если я работаю в фильме, а героиня закатывает истерику, я мог сказать ей: "Лучше бы тебе прийти вовремя".

Они понимают это в правильном свете?

Конечно. Все они правильно это понимают. Потому что они тоже знают, что они пришли сюда, чтобы работать. И я им всем нравлюсь, потому что у меня такое отношение -- "без дураков". Поэтому я чувствую, что у меня с ними особенные отношения.

А что насчет прессы, которая связывает тебя то с одной, то с другой?

Я же говорю, что пришел сюда, чтобы работать, а не заводить романы. Сначала меня связывали с Каджол. А я отношусь к ней как к младшей сестренке. Я помню во время съемок "Baazigar" я давал ей подзатыльники и говорил, как надо играть. Иногда я мог её и ударить. Потом кто-то написал, что у меня роман с Джухи Чавла? Такие фальшивые истории портят отношения. На самом деле, Джухи была единственной актрисой, которая пришла на мою свадьбу. Я люблю общаться со своими партнершами по съемкам. Но когда появляются такие истории, приходится быть начеку. Я не могу сидеть с героиней в её гримерной, потому что боюсь, что люди подумают, что я ****** её. Поверьте мне, в тот день когда я подумаю о любой девушке в этом смысле, я скажу об этом в открытую. Одну вещь я не понимаю -- почему я не могу быть влюбленным в девушку, на которой женился? Мы женаты всего два года и еще не наскучили друг другу. Кто-то даже говорит, что я боюсь своей жены? Что за *****? Скажите мне, если я спрошу вас о вашей жене, что вы мне скажете? Что она милая девушка, хорошая, и что вы любите её, не так ли? Так почему если я говорю то же самое, это должно считаться ненормальным?

Перевод Надинка для http://srkgalaxy.ucoz.com/

Filmfare, November 1993

Я плохой актер, я копирую Дилипа Кумара, но…


Дерзкий, самоуверенный и смелый, он нарушает любые правила и все равно каждый любит его. На Натраджстудио в декорациях Darr в облаке шифона прогуливается Джухи Чавла. Заметив Шах Рукх Кхана, глубоко погруженного в беседу, она улыбается: «Аа, ты нашел кого-то другого, кто слушает тебя»

«Мы сегодня не снимаем? – спрашивает Яш Чопра. – Почему ты не переодеваешься и не назначишь свое интервью позднее сегодня вечером?» ШРК качает головой и беззастенчиво отвечает: «О нет, потом я должен встретиться с другим журналистом».

Съемки быстро закончены. Он возвращается назад, чтобы попасть в окружение Мукеша Бхатта и ассистента. У них есть рассказ. Он дает им 15 минут, чтобы поговорить о смеси из «Мести», «В постели с врагом» и «Поворотного пункта». Актер развязно предлагает: «Мукеш, измени название с Rakhail («Любовница»- здесь и далее прим. мое) на Rakhwala («Хранитель»)!» Это - его манера и способ, говорить «Нет, спасибо!».

Входит поздороваться мама Джухи и остается, чтобы послушать 20ти минутную речь Шаха о преимуществах жизни в Бандре. Видимо, он может общаться на любую тему. Мы разговариваем о том, как жизнь и фильмы в последнее время утверждали его.


Вы действительно чувствуете себя как одиночка в гламурном цирке?

Фильмы – это просто работа. Вы должны ходить каждый день в офис, но вам не обязательно должен нравиться интерьер. У меня, кроме моей семьи – моей жены, моей сестры и моей собаки – есть только актерство. Я могу переживать, находясь в моей ванной комнате, у меня есть свой стиль. Некоторые режиссеры, как Яш Чопра, Рахул Равайл и Кундан Шах выслушивают мои предложения, принимают их порой или говорят мне помалкивать. После 2,5 лет и 13 фильмов я себя хорошо чувствую у нескольких режиссеров. Я не хочу расширять мой круг. Уверен, что буду очень рад, снова и снова сотрудничать с Саидом Мирзой, Кунданом Шахом или Яшем Чопра. Я работаю с такой интенсивностью, что не могу справиться больше, чем с несколькими фильмами в год. В этом году я сделал три и выхолощен.

Что происходит, когда они оказываются неразорвавшимся снарядом?

Неудачу терпят фильмы, а не актеры. Если режиссер говорит своё о’кей снятому, то это – его проблема. Я такая же часть фильма, как кинопленка Кодак; я не беру себе ни заслуг в случае успеха моих фильмов, ни вины за их неудачу. Как бы то ни было, почему мы говорим о неудаче? Мои фильмы не могут проваливаться. И я не высокомерен. Я должен верить в самого себя; иначе я был бы не в состоянии работать. Актера не было бы. Спросите Джухи, она скажет Вам то же самое, хотя и выскажется дипломатичнее. Я знаю, что некоторые говорят, что я преувеличиваю, копирую Дилипа Кумара, но меня это не волнует. До сих пор никто не любил меня. В прошлом году мои фильмы не проваливались… Почему я должен думать, что они потерпят крах? Шокировал?

Нет, но другие. Ваша нетактичность дала Вам репутацию эгоистичного и …

(Прерывает) Ну, ясно, заносчивый, крикун, хвастун… За последние пять недель я отклонил 60 фильмов; очевидно, я настроил очень много надменных людей против себя, которые теперь вертятся вокруг, чтобы портить мою репутацию. Кого это огорчает? Я признаю, что я хвастун; мне хочется быть признанным, хочется привлекать внимание.

Но Вы должны придти и сказать, что Вы лучше, чем Нана Патекар или Насирудин Шах, хотя они затмили Вас в Ban Gaya Gentelman и Chamatkar?

Кто лучше? Пикассо, Дали или Микеланджело? Шридеви, Мадхури Дикшит или Джухи? Дилип Кумар или Амитабх Баччан? Не просто сравнить, не так ли? Нана, Насир, Риши, Камал Хассан, Роберт Де Ниро, Том Круз, Пареш Равал, Раакхи … они все фантастические. Я не дотягиваю до них. У них есть преимущество опыта – на сцене, на радио, на ТВ, в фильмах или даже в жизненном опыте. Мне только 27; дайте мне еще несколько лет. Я стремлюсь достичь их уровня. Я многому научился у Наны и Насира. Они относятся ко мне как к младшему брату, в то же время я могу прервать их посреди сцены и сказать, что они что-то делают неправильно. Почему нет? Ведь я сам не заурядный актер.

Вы убеждены, что создадите Ваш первый сольный фильм Baazigar?

Baazigar – настоящий масала-фильм. Все-таки это фильм, ориентированный на женщин, фильм Каджол. Мне нравится быть главным героем, однако я состою в конкуренции с несколькими квалифицированными характерными актерами и обеими девушками, Шилпой Шетти и Каджол. Я могу играть с куском дерева или с лучшим актером в стране и, тем не менее, оставить о себе впечатление. Я могу и не делать сольный хит, все-таки я выстоял против Риши в Deewana. Сейчас я снимаюсь в Darr с Санни, лауреатом Национальной премии. В Kabhi Haan Kabhi Naa было 32 актера, в Anjaam – снова Насирбхай. В моих первых пяти фильмах я работал с лучшими актерами в стране, и если бы я был плох, я знал бы, где я нахожусь. Если б я был хорош, я получил бы немного уважения. А если я был лучше, это значит, что я – лучший.

Вы сказали, что у Вас не было неудач? А как обстоят дела с King Uncle?

Ракеш Рошан планировал King Uncle с Амитабхом Баччаном, для меня было бы достаточным даже одной хорошей сцены в фильме Баччана. Однажды Яшджи рассказал мне, что он хотел пригласить Санджева Кумара для Silsila, но каждый раз, когда они рассказывали сценарий Санджевбхай, тот говорил нет. Однако они не отступались, и посреди одного из обсуждений он вдруг сказал «Да!» Он изменил свое мнение из-за мимолетного впечатления. В фильме во время песенной части есть момент, где он переводит взгляд с Рекхи на Амитабха, а затем на Джаю. Это взгляд говорит о многом.
Я тоже делаю свои фильмы из-за моих моментов. В Raju… это был щекотливый момент, когда я вхожу первый раз в офис. Это напомнило мне Питера Селлерса; это была моя дань уважения одному из лучших актеров мира. В Deewana это был момент, когда я ложу свою голову на колени тетушки Сушмы и говорю ей, «Maa Muhje Kajal de do» («Мама, дайте мне сурьму»). В Chamatkar это были драки. King Uncle? Ну, Ракешджи сказал мне, что мистер Баччан не будет сниматься в этом фильме. Я спросил его, смог ли он найти преемника (замену) и он был достаточно честен, признавшись, что нашел, но он предпочел бы меня. Таким образом, я сказал: «Хорошо, я сделаю этот фильм».

Почему Вы потратили так много бессонных ночей ради Karan-Arjun, в то время как отказались работать с «бодибилдером» Салманом Кханом?

Стоп! Имели место быть некоторые недоразумения. Я никогда не называл Салмана бодибилдером, я просто сказал Ракешджи, «Я не могу понять этой бодибилдинг-роли». Прежде я никогда не делал экшн-фильмов; когда я услышал историю, она показалась мне такой посредственной, что я сразу же отказался. Потом у меня были обсуждения сценария с Шахилалом Наиром, Шекхаром Капуром и некоторыми другими режиссерами. Они все хотели делать ультимативный боевик и всё точно по формуле. Это дало мне понять, что любой экшн-фильм, будь то «Последний киногерой», «Терминатор» или «Каран-Арджун», всегда рассказывает о триумфе добра над злом. Так я сказал о’кей, и мы сделали одну фотосессию. И все же порой я нервничал. Тогда я и сделал это спорное замечание, я просто пошутил. Я часто говорю Яшджи, что не буду сниматься стариком и с лысиной как у него, но никто не принимает меня всерьез. К сожалению, бодибилдинг-шутка не удалась. Ракешджи был очень рассержен, Салман был зол. Я сказал Салману, что если бы я хотел быть подлым, я сказал бы ему это в лицо. Я никогда не обидел бы такого парня, как он. Его семья и семья Чунки заботились обо мне во время моих первых дней в Бомбее. Моя жена постоянно у Салмана; Гаури и его сестра Алвира - близкие подруги. Если бы у меня были какие-то отговорки против работы с бодибилдерами, я окружил бы себя только девчонками. Большинство парней очень мускулисты – Салман, Санни, Джеки, Санджей Датт. Я думаю Ришибхай, Анил Капур и я – единственные слабаки.

Это правда, что Вы и Аджей Девган хотели поменяться ролями? Когда Ракеш Рошан сказал решающее слово, Аджей выходил рассерженным.

Да, Аджей действительно хотел получить мою роль, но не потому что у меня было больше экранного времени. У нас у обоих было по песне, но, в то время как я флиртовал с героиней, он должен был быть типичным мачо. По-видимому, Аджей срочно искал другой образ, он хотел для разнообразия побегать вокруг деревьев. Я первый раз играю мачо, все равно, Аджей или Виджей другой парень: я играю убийцу, который эмоционально очень холоден. Не такого, как мое настоящее Я, не так ли?

Что произошло меду Вами и Санни Деолом во время съемок Darr в Швейцарии?

Вы хотите знать правду? Ничего. Яшджи и Санни обсуждали одну сцену, в которой я даже не участвую, должно быть, кто-то подслушал их и все неправильно понял, и у нас было разногласие. Санни просто не тот человек, который будет вредить коллеге. Мы жили в том же шале в Швейцарии, и хорошо ладили друг с другом. Это все СМИ, которые сенсациолизировали дело. У меня немного экранного времени в Darr, всего 18 сцен, шесть из них показывают меня одного с телефоном, но мне их достаточно, чтобы оставить впечатление.

Считается, что Амир Кхан отказался от Darr, потому что у него было чувство, быть ущемленным в кульминации?

Амир был не очень доволен своей ролью – это было слишком нетрадиционно. Но я уверен, он выполнил бы работу фантастически. Прежде, чем я снова принял проект – я был первым выбором Яшджи – я провел шесть часов с Амиром. На протяжении трех часов я спрашивал его: «Амир, это будет хорошо для тебя, если я возьмусь за фильм?» Другие три часа я говорил ему: «Амир, это великолепная роль, сделай это». Честно говоря, если бы я был режиссером, я остановился бы на Амире. Его лицо намного красивее моего; его привлекательная невинность сделала бы его поистине внушающим страх, по-настоящему коварным. Как если бы Том Круз сыграл роль Энтони Перкинса в «Психо». Я могу выглядеть очень свирепо с моими изогнутыми бровями, но мне не хватает шарма Амира. К тому же я склонен преувеличивать, в то время как Амир всегда сдержан.

Вы восхищались Амиром. Почему же тогда Вы отказались от фильма Мансура Кхана с ним? Вы волновались, что останетесь в убытке?

Напротив, у меня были все лучшие сцены. И это отпугнуло меня. Там было два героя, сцены должны были быть поделены поровну между ними. Любой другой актер на моем месте ухватился бы за эту роль, но я был мнения, что это не честно. Я думаю, что Амир тоже был не очень доволен сценарием. Может быть, это чудесный сценарий, но это не правильно для нас. У Venus Company есть наши графики, даты, вероятно, может быть написан другой сценарий, но будет слишком тяжело, соединить нас, потому что мы оба очень разборчивы.
Я на самом деле жаждал поработать с Мансуром. Снимаясь как-то в Mehboob-Studio, я прошел в его офис и сказал ему, что мы должны были объединить свои усилия. Хотя я не подхожу для всех этих любовных перепалок, баллад «пока смерть не разлучит нас». Я просто не понимаю Qayamat Se Qayamat Tak, Love Story или Maine Pya Kiya.

У Вас была небольшая роль в Maya Memsaab. И все же Ваше лицо господствовало на постерах. Они пытались, извлечь выгоду из Вашего статуса звезды?

(Вздыхает) Да, это была уловка кинопрокатчиков, я не считал, что это было правильным, потому что, прежде всего была мечта режиссера, которая крутилась вокруг Дипы Сахи и Фарук Шейха. Но, так как мое имя продавалось, прокатчики думали, что могли использовать меня и часто обсуждаемые сцены ню, чтобы привлечь больше народа. К сожалению, это совсем не сработало, люди шли, чтобы увидеть меня в эротическом фильме, и были сильно разочарованы. Поэтому через неделю они сдались и приклеили мне ярлык «гостевое появление», что также было неправильно.

Они были довольно неуклюжи в определенных последовательностях. Что случилось с Вашей суперуверенностью в себе?

Необходительность была намеренной. Я не был неотесанным новичком. У меня уже были Fauji, Circus, я сделал Idiot и Deewana , и начал работать над Chamatkar и Raju Ban Gaya Gentelmen.
Этот юноша (герой Шаха) был едва повзрослевшим тинейджером и явно восхищался Майей, поэтому я намеренно прерывал мои фразы – Yeh phool … aap ke… liye («Эти цветы...для...тебя»), изменил прическу, носил тесные рубашки и брюки, работал над своей осанкой и языком тела. Это до сих пор мой самый тонкий перформанс.

Вы всегда делаете по одному необычному фильму в год?

Конечно. Это был Idiot Мани Каула, затем Maya Memsaab, Kabhi Haan Kaabhi Naa Кундана Шаха и сейчас Hello Darling Yeh Hai India Кетана Мехта. В следующем году это будет Ek Kutte Ki Maut Саида Мирзы
(дословно «Собачья смерть»).

Как обстоят дела с фильмом Манмохана Десайи о водителе рикши? Насколько реалистично это будет?

Я не думаю, что проект моментально стартует. Некоторые сцены и кульминация были бы интересными. Но проект заморожен, в настоящее время Давид Дхаван режиссирует в фильме с Анилом Капуром и мной для Манджи…
Линия между настоящей и киношной жизнью может быть совсем тонкой. Мистер Баччан однажды сказал: «Если моя мать умрет, я не знал бы, плачу ли я по-настоящему или просто играю». И это действительно так. Иногда, когда я смеюсь, я смотрюсь в зеркало, чтобы увидеть, как я выгляжу и могу ли я использовать это выражение лица в этом или другом фильме. По-моему, актеры не нуждаются в симпатии, сопереживании или лести. Нам нужно только немного понимания нашей эксцентричности.

Из всех характеров, которые Вы сыграли, который ближе всего к настоящему Шах Рукх Кхану?

Раджу. Может быть, я не так сладок, рассудителен и хорошо выгляжу, но я довольно безобидный, очень эмоциональный и порядочный человек. Моя любовь к моей жене такая же сильная как любовь, которую я испытываю к героине Дивьи Бхарти в Deewana. Но если я начну петь эротические песни или схвачу Гаури, чтобы с трепетом сказать «Дорогая, я люблю тебя», она получила бы сердечный приступ от смеха. Я был откровенен; часто я не знаю, как я выражаю свою любовь к моей жене или как я играю. Некоторые режиссеры, знающие меня, даже инструктируют оператора, оставлять камеру работать после съемки, на случай, если я пропущу одну строку или сделаю жест, который придаст сцене совсем другой смысл.

Недавно Вам предлагали фильм Шаши Капура?

Я зашел в его офис в Prithvi Theatre и мы недолго непринужденно побеседовали. Мы обсуждали разные идеи, и он сказал, что позвонит мне. Я знаю, что был звонок из его офиса, но был в отъезде последние несколько месяцев, я был слишком занят, чтобы продолжать держать и это в поле зрения.

Цена – это проблема? По-видимому, Вы просили его о 40 лакхах (4 миллионах рупий)?

Цена никогда не может быть проблемой. Я не просил и рупии за Kabhi Haan Kabhi Naa и даже не знаю, сколько заплатит мне за Darr Яшджи. Почему я должен просить о 40 лакхах, если не стою и 20ти? Можно принять во внимание только Амитабха Баччана, Дилипа Кумара и Субхаша Гхайя, прося так много денег. Для любого другого актера это было бы слишком.

Почему Вы отклонили фильм Хемы Малини? Это потому что Вы небольшого мнения о женской режиссуре?

Моя мать была женщиной и я ее очень уважал. Хемаджи так прекрасна, что каждый раз, видя ее, я начинаю плакать. Она мне очень напоминает мою мать. То же самое с Раакхе-джи – мне нравится, касаться ее и расчесывать ее волосы. Я с удовольствием снялся бы в фильме Хемаджи, просто у меня нет времени. Я боюсь, встретить ее, потому что если она спросит меня, я не смогу сказать «Нет». Я снялся в Dil Aashna Hai, хотя у меня было только три сцены. Принимая во внимания, что это был ее первый фильм, она прекрасно справилась и закончила картину всего за год. Наверное, проект был слишком амбициозным, было бы лучше, остановиться на небольшом составе исполнителей, слишком много вертелось вокруг нас. Я думаю, что со своим вторым фильмом она добьется точного попадания в цель. Это великолепная история, и Хемаджи очень ясно осознает, что она хочет.

Вы принимаете тот факт, что будут появляться пикантные истории о Вас, так долго Вы находитесь в центре внимания?

Нет, не принимаю. Я ненавижу ложь и лгунов. Я не прошу о репортаже в каком-нибудь журнале, они не должны писать всякую дрянь обо мне. Моя работа – приступать к съемкам ровно в 9:30, а не раздеваться для заголовков или кричать на весь мир, что я не девственница, или что я был почти изнасилован в 10 лет. Появление на обложке журнала должно было быть как получение награды. Если Вы кое-чего добиваетесь, люди Вас автоматически поместят туда. Теперь, когда на моем счету есть несколько успешных фильмов, мне говорят, что они обосновывают факты обо мне, прежде чем отправлять в печать. Мне не интересно. Я ненавижу, когда моя жена плачет из-за статей, в которых говорится, что я сплю с дамой Х или пытаюсь лапать даму Y и даму Z. Моя жена самая красивая женщина в мире, почему я должен хотеть подобных вещей с кем-то другим? Поэтому оставьте меня в покое. У меня нет одежды, сшитой Андерсоном или кем-то еще, я даже не знал, что Армани – это дизайнер, пока не прочитал, что он должен быть моим фаворитом. Мне нравится работа, которую я делаю, и если я буду достаточно хорош еще лет 10, то после моих похорон получу черно-белую обложку.

перевод Jyoti/www.indiatv.ru

Мы должны повзрослеть: Шахрукх защищает Dil Se

Он танцует в Сатьям Холл в Джуху. Это последняя репетиция перед концертным туром в Лондоне и Уммрике. Кажется, что коммерческий и критический провал Dil Se привел Шахрукха в некоторое уныние. Но лишь некоторое. Какого черта, завтра -- новый день.

Говоря о разочаровании, которым стали кассовые сборы Dil Se, Шахрукх делает выпад: "Этот фильм не делался с целью пропихнуть своё послание в самые глотки зрителей. Он показал, что происходит вокруг нас, и дал зрителям возможность сделать свои собственные выводы. Это одна из причин, по которой мы не хотели счастливой концовки, в которой все проблемы были бы разрешены, и мы с Манишей были бы счастливы на фоне заката. Мани Ратнам не хотел подслащивать историю. Это фильм не о том, как можно быстро что-то починить".

Тут ШРК входит в раж и замечает откровенно: "Наши кинематографисты, режиссеры, критики и зрители должны повзрослеть. Они так привыкли к банальным, заезженным историям, что им становится не по себе от всего, что хоть немного отличается".

Он также добавляет: "Я искренне верю, что Dil Se -- это веха. Возможно, он опередил свое время. Я уверен, что через десять лет его будут превозносить как классику. Даже Kagaz Ke Phool и Sholay ("Месть и закон") были разгромлены критиками, когда они только вышли. Так что как видите, мы в хорошей компании.

Критики обвиняют меня в самоповторах. Они все время говорят, что я снимаюсь лишь в поверхностных романтичных фильмах. Затем я делаю зрелый Dil Se, а они все равно жалуются. Я думаю, что обвинения критиков повторяются из раза в раз. Киноиндустрия очень сильно старается навесить на меня ярлык, но я им не позволю. Они хотят делать лишь манипулятивные слезоточивые фильмы, которые эвфемистически называют "семейным развлекательным кино".

Несколько европейских фанов материализуются из ниоткуда с просьбой об автографе. Шахрукх опять превращается в патологического "развлекателя". Ему 33, но в нем есть это необычайно привлекательное мальчишество. Даже если это всего лишь игра, это хорошая игра. Вне мира кино ищущие автограф также получают полную дозу развлечения и затем уходят.

Он все еще озабочен Dil Se. Он презрительно хмыкает: "Некоторые дистрибьюторы предлагали нам изменить конец. Они хотели, чтобы я остался в живых. Им казалось, что люди вернутся в кинотеатры, чтобы снова посмотреть на героя. Представьте себе!

Несколько дней спустя после выхода фильма Мани говорил со мной. Он был как в воду опущенный. Я сказал ему не волноваться. Единственная возможность заставить этих болтунов заткнуться -- это сразу же сделать еще один фильм вместе".

Дух ШРК явно не подавлен. В еще более разгоряченном состоянии он говорит: "Мой следующий фильм "Всё в жизни бывает" -- стопроцентное "золотое дно". Я уверен насчет него, потому что это гораздо более очевидный фильм. Он нацелен на извлечение всех эмоций из зрителя".

Кхан настаивает, что не будет руководствоваться правилами о том, что "можно" и чего "нельзя" в шоубизнесе. "Я рад, что открыл свою кинокомпанию" -- ликует он. -- "Теперь я могу делать свои собственные фильмы. И мне не надо слушать всяких безграмотных продюсеров, которые указывают, сколько в фильме должно быть песен. Или какого-нибудь выскочку, который говорит мне надеть облегающую футболку, чтобы выглядеть более привлекательно".

После рождения сына он довольно часто затрагивает тему ответственности. "С Арьяном я почувствовал целый новый уровень любви" -- говорит он тихо. -- "Я чувствую себя более ответственным. С тех самых пор как он родился 12 ноября, я работаю в два раза больше. Я оплатил все долги, которые брал для нового дома. Я хочу обеспечить ему надежное будущее. Он никогда не должен ни в чем нуждаться.

Замечательно видеть, как он растет. Гори, которой теперь приходится иметь дело и с Арьяном, и с моей собакой Чубаккой, находится в полном раздрае. Когда я прихожу домой после работы, она в халате и выглядит как зомби. Бедняжка, мой сын и собака -- это слишком для неё".

Мы болтаем еще немного о том, как захватывающе было снимать песню Chaiyya Chaiyya, для которой ему пришлось танцевать на движущемся поезде пять дней подряд без страховки.

Да, Dil Se дорог для него (близок к сердцу). Возможно, фильм не сработал. Но как Шахрукх заключает: "Мы снимали его с большим удовольствием… каждую сцену мы делали с полной убежденностью… Вот это я называю честный кинематограф".

Перевод Надинка для http://srkgalaxy.ucoz.com/forum/8-348-1

Фильмфэр, январь 98

Непосвященному может показаться, что у него припадок. Он молотит воздух кулаками, кричит и искривляет лицо такими гримасами, какие и не снились Джонни Леверу.

Познакомьтесь с Питер Пэном, также известном как Шахрукх Кхан, который в настоящий момент озвучивает диалог для одного из своих фильмов.

Это объясняет беспорядок на лице.

В 32 он все еще как возбужденный ребенок, заблудившийся в лабиринте магазина игрушек. Он говорит мне: "Когда я был подростком, мужчина 30 лет был для меня "дядей". Но посмотрите на меня. Как я одеваюсь и веду себя. В душе мне все еще пять лет. Это помогает мне в игре. Чтобы быть актером ты должен быть как ребенок. Когда мы были детьми, мы не осознавали себя и не судили никого. Такое отношение помогает, когда играешь, потому что ты свободен от своих пунктиков (заскоков; раздражения) и любых сдерживающих факторов".

Но перво-наперво необходимо сказать, что ШРК только что стал отцом ребятенка, которого он хочет назвать Арьяном. Естественно, он очень взволнован. Его карие глаза счастливо блестят. Он говорит: "Надеюсь, что Арьян, когда вырастет, будет похож на моего отца. Он был таким красивым мужчиной!"

Будет ли он таким же хорошим отцом для своего сына? "Я буду лучшим отцом для Арьяна, чем мои родители были для меня. Они умерли преждевременно и оставили меня одного. Но я всегда буду рядом".

С привычным юмором он добавляет: "Мой сын будет настоящим бабником (будет флиртовать со всеми). Мне кажется, что он даже подмигивал медсестрам в "Брич Кэнди Госпитале", где он родился. Надеюсь, он будет настоящим хулиганом. Прямо как Макалей Калкин в "Один дома". Но даже если он окажется послушным, я не против. Он должен быть честным и уважать старших. Это все, чего я от него ожидаю".

"Честно говоря, я на самом деле ненавидел себя, когда увидел как Гори проходит через все эти родовые боли. За все 13 лет, что я её знаю, она никогда не болела. А теперь из-за меня ей пришлось через все это пройти".

"Хотя все говорят, что мой сын похож на меня, я думаю, что он точная копия Гори. Он ко мне сразу привязался, он даже разговаривает со мной. Я научу своего сына хватать все возможности, какие сможет. Он не должен ждать, пока они придут и постучатся в дверь. А когда он вырастет, я буду флиртовать со всеми его подружками. Это уж точно".

Лицо ШРК меняется от по-детски непосредственного до словно бы вырезанного из камня, а его тон -- от бурного и эмоционального до воинственного в зависимости от тона разговора.

Его последний релиз "Сумасшедшее сердце" с некоторой неохотой признали хитом. Он вызвал смешанные отзывы от критиков. Шахрукх заявляет: "Мне грустно, когда люди реагируют негативно на фильм. Факт в том, что "Сумасшедшее сердце" -- огромный хит, и ни один дистрибьютор денег не потеряет, даже наоборот, много заработает".

Он наступает дальше: "Самозваные торговые аналитики говорят, что мои фильмы плохо стартуют в C-центрах. Какая чепуха! Почему они не замечают тот факт, что "Сумасшедшее сердце" заработал 1.5 крор в первую неделю в Бирмингеме".

"Я думаю, что это реакция людей на фильмы становится штампованной. Им хочется непременно навесить ярлык на фильм и найти бездумные причины, по которым он стал хитом или провалом".

Тот факт, что "Сумасшедшее сердце" был подпорчен слабой прорисовкой персонажей, на Кхана никак не влияет. Он выдает очередной залп: "Я думаю, что критики путают искусство создания персонажа с идеей единства времени, места и действия. Какое значение имеет, где живет мой персонаж и кто его родители? "Сумасшедшее сердце" был фильмом о любви и мириадах её эмоций. Это не была семейная драма в стиле hum aur hamare bache ("мы и наши дети")".

"Другие жаловались, что в фильме нет конфликта или какой бы то ни было проблемы. Мое единственное возражение на это: разве любовь -- не самая большая проблема сегодня? Любовь делает нас эгоистичными. Она вызывает столько душевных страданий. Посмотрите на те моменты в "Сумасшедшем сердце", которые затрагивают ваши душевные струны. Как, например, та сцена, в которой я говорю Каришме, что это не её и не моя вина, что я не люблю её. Это вина Господа. Я думаю, что эта сцена была прекрасно поставлена".

"Даже в той сцене, где я говорю Акшаю саркастично, что героиня Мадхури нас всех покинет, было столько печали (грусти, страдания). И еще мне понравились слова Каришмы: "Maine mohabbat ko dosti ka naam de diya, tum aisa mat karo" ("Я называла свою любовь дружбой, не делай то же самое"). Разве это не реально? Разве так не происходит со всеми нами, когда наша любовь безответна?"

"И после всего этого меня кто-то спросил: "Arre, почему Акшаю Кумару отдали заглавную песню? Можете себе такое представить? Вот так работают мелочные умы. Мысль, что я не пою заглавную песню, мне ни разу не приходила на ум".

Защищая "Сумасшедшее сердце", ШРК прямо взрывается. Он спорит: "Мне нравится отношение Яша Чопры. Он закончил фильм в назначенные сроки, он сделал его с любовью. По крайней мере, он не поступает как некоторые режиссеры, которые растягивают работу над практически несуществующим сюжетом на 3-5 лет. В любом случае, мы же не делаем "Десять заповедей"".

После "Сумасшедшего сердца" не вернется ли он к ярким ролям как в "Сезоне любви" и "Непохищенной невесте"? "Я сыт любовными историями по горло. Я в них не верю. Яш Чопра -- один из лучших по части любовных историй. Теперь, поработав с таким мастером как он, что я еще могу сделать? Факт в том, что я предпочитаю экшен-фильмы, такие как "Люди в черном", а не сентиментальные фильмы вроде "Пока ты спал"".

"Мы больше не играем персонажей в наших фильмах. Мы играем кукол. Мы танцуем, поем и плачем, все это в течение трех часов. Мы делаем самые невероятные вещи, надеясь, что они буду смотреться правдоподобно на экране".

"Я надеюсь, что это не будет звучать как слабая отговорка, но я -- шоумен, а не почтальон, чтобы раздавать "послания". В фильмах я могу убить, сбежать с девушкой… даже сбросить её с террасы. Идея в том, чтобы захватить внимание зрителя любой ценой. Я как товар, выставленный в витрине магазина. Я должен уговорить покупателя взять меня домой. Но одна вещь несомненна -- моя игра реальна. Просто это не совсем реалистичный реализм (larger than life realism -- "больше чем жизнь").

Потягивая свою любимую Колу, ШРК продолжает: "Мои фильмы должны нравиться моему шоферу. Его мнение для меня значимо".

"Я -- продукт 90-х. Называйте меня яппи-торговцем или бизнесменом или чем угодно. Я сделаю все, чтобы мой фильм был рыночным (ходким) товаром".

""Бог знает" сработал для своей целевой аудитории. "Сумасшедшее сердце" понравился другим людям. Было бы глупо думать, что каждый раз, делая фильм, мы осчастливим все 800 миллионов зрителей".

"Поскольку тема "Сумасшедшего сердца" -- горячий топик, разговор то и дело возвращается к фильму. ШРК продолжает: "Мансур Кхан сказал мне, что, посмотрев "Сумасшедшее сердце", он теперь должен соответствовать этому стандарту. Я думаю, что с "Сумасшедшим сердцем" мы сделали качественное кино. Вы бы не посмели назвать визуальную составляющую фильма, костюмы, декорации и игру актеров банальными (ничем не примечательными), так ведь? Разве он не входит в топ-5 фильмов года? Разве это не здорово само по себе? Сколько фильмов, выпущенных в этом году могут похвастать таким же количеством красивых (прекрасных) моментов как "Сумасшедшее сердце"?"

"Наша цель была лишь в том, чтобы зрители хорошо провели время за просмотром. Мы надеялись, что наши убеждения совпадут с убеждениями зрителей. Если они совпали, здорово. Если нет -- сорри, значит, нам придется постараться получше в следующий раз. Мы сделали "Сумасшедшее сердце" не для псевдо-интеллектуалов или критиков. Если уж на то пошло, "Сумасшедшее сердце" установило новую планку для кинематографистов".

"Еще одна реакция, о которой я слышал -- что в этом фильме моя игра была не такой как обычный "стиль Шахрукх Кхана". Ради бога, может мне кто-нибудь сказать, что это за "обычная игра Шахрукх Кхана"? Что бы я ни делал, меня все равно критикуют. То говорят, что я повторяюсь и переигрываю, то что сдерживаюсь… Теперь вот негодуют, что я был слишком сдержанным в этом фильме. Может, хватит уже! Это реакция и ожидания некоторых штампованы и повторяются".

ШРК утверждает, что может выйти из стереотипов лишь тогда, когда сам станет режиссером на таких фильмах, которые ему нравятся, что может произойти через несколько лет. Но он не будет сам в них сниматься. Он смеётся и закатывает глаза: "Когда я буду делать фильмы, более удачливым актерам, чем я, повезет работать со мной как с режиссером".

Эта сессия озвучки закончена. В студию заскочил другой актер. Когда знаменитости встречают друг друга, то ведут себя как старшеклассники на аттракционах. Поэтому неудивительно, что две звезды тут же принимаются заинтересованно болтать.

Затем мы едем к нему домой. Мы говорим о его предполагающемся совместном проекте с Аамиром Кханом, режиссером на котором должен стать Раджкумар Сантоши. Сценарий фильма все еще дорабатывается. ШРК размышляет: "Будет интересно поработать с Аамиром. Если он -- породистый пес, я -- дворняжка. Поскольку он такой серьезный, а я такой легкомысленный, результат наверняка будет интересным. Мне передастся немного его задумчивости и интроспекции (самоанализа), а у меня он научится быть более разговорчивым и расслабляться".

Я раздражаю его, говоря о том, как в каждом журнале упоминается о его любви к его жене и собаке (строго в этом порядке). Главный болтун заявляет: "Я не думаю, что иметь связь на стороне -- круто. Я никогда не позволю застать меня со спущенными штанами. Я получаю весь необходимый эксгибиционизм из своей игры".

"Я не могу влюбляться в своих героинь. У меня с ними асексуальные отношения. Они как мои приятели, поэтому нам так комфортно сниматься даже в самых интимных сценах. Поэтому я люблю работать с Мадхури Дикшит и Джухи Чавлой. Когда мы делали эту сцену в "Сумасшедшем сердце" -- "Kehdo mujhse pyaar nahin karti" ("Скажи, что не любишь меня") -- нам с Мадухри удалось идеально уловить все нюансы сцены. За время съемок "Каприза", "Любви без слов" и "Сумасшедшего сердца" мы очень хорошо поладили с Мадухри. Я на самом деле думаю, что она одна из лучших актрис, с которыми я работал".

"И с Джухи в Yes Boss в той сцене, где я сдуваю пылинку с её глаза (прим. он что-то путает, это же она там сдувала пылинку с его глаза), мы просто слились с моментом. Я знаю, что мы никогда не сможем воссоздать эти сцены опять. Работать с Мадхури и Джухи было как мечта, ставшая явью. Я очень скучаю по ним, когда не работаю с ними… И особенно когда я работаю с другими незаинтересованными звездами, которым без году неделя, но которые уже считают себя драматическими актерами".

Фальшь и неискренность не являются частью репертуара Шахрукха. Несмотря на все ловушки славы, ему пока удавалось избежать тщеславия и раздутого эго.

Однако другие побочные продукты остаются. Такие как роскошный Мерседес и бунгало. Он опять парирует: "Но это все. Дом и машина -- мои единственные излишества и я имею право ими наслаждаться. Во всем остальном я такой же простой каким был десять лет назад. Я не вмешиваюсь в работу режиссера, а если я веду себя странно или "как звезда", жена дает мне по башке… и еще я лучший актер в стране. Это у меня никак нельзя отнять".

Сказав это, он удаляется в святая святых своего убежища, чтобы вести себя как взрослый со своим маленьким сыном.

Но ради нас самих давайте надеяться, что этот Питер Пэн никогда не вырастет. Потому что тогда наша Страна Чудес уже никогда не будет прежней.

Джитеш Пиллай

Перевод Надинка для http://srkgalaxy.ucoz.com/forum/8-348-2

Вопросы моих детей заставили меня извиниться: Шахрукх Кхан
Friday, June 01, 2012



Барка Датт: Шахрукх, возможно, одно клише, как это было, которое описывает этот момент, это - все хорошо, что хорошо кончается. Но прежде, чем мы добираемся до счастливой части, на этом тернистом пути было столько моментов, что ты вероятно чувствовал, это не закончится достаточно хорошо.

Шахрукх Кхан: Нет, это - шутка, использовать неверные слова песни! Как шутку я говорю - все хорошо, что хорошо кончается. Но, я.. я только хочу... я никогда не чувствовал, что что-то пойдет не так, как надо. Я думаю, что ... да... я хочу сказать, что я делаю то, что хочу, я веду себя так, как хочу, я говорю то, что хочу и....

Барка Датт: И попадаешь в большие неприятности!

Шахрукх Кхан: Часто. Я говорил тебе в последний раз, я - ходячая неприятность, я - трудный ребенок.

Барка Датт: Для кого? Неприятность для самого себя? Для семьи? Друзей? Людей?

Шахрукх Кхан: Я - трудный ребенок для моих детей! Ты знаешь, я... честно скажу тебе.. я .. хм .... в ту ночь, во время одной из ссор, в которую я влип, я помню..... не помню, в какой именно, их было так много в этом году!

Барка Датт: Ты ведь шутишь?

Шахрукх Кхан: Нет .. нет

Барка Датт: Сколько ты можешь насчитать?

Шахрукх Кхан: Знаешь, я решил, пообещал себе...

Барка Датт: С MCA...

Шахрукх Кхан: А еще.... с этим...

Барка Датт: Шириш Кундер...

Шахрукх Кхан: Да. Но я решил.

Барка Датт: Есть еще?

Шахрукх Кхан: Нет. Теперь одна - в год, я так решил!

Барка Датт: Одна в год. Ладно.

Шахрукх Кхан: Я установил свою норму.

Барка Датт: Все под контролем.

Шахрукх Кхан: Под контролем, да. Так что вторая ссора, в которую я влез, я пришел домой, и попросил прощения у своих детей.

Барка Датт: То есть это - инцидент с MCA?

Шахрукх Кхан: Да, инцидент с MCA.

Барка Датт: Ладно

Шахрукх Кхан: Итак, я извинился перед сыном и дочкой, и объяснил им, что за слова мне сказали, хотя мне не хотелось говорить о религиозной части этого. Потому что мне никогда не нравилось обсуждать это с моими детьми, о религии и всякое такое. Я просто позволил им быть.

Барка Датт: Можно я заострю внимание на этом. Как ты говоришь, ты не хотел обсуждать религиозную часть этого. То есть ты фактически говоришь, что сказанное тебе было религиозным общинным высказыванием?

Шахрукх Кхан: Да. Это было не слишком прилично и я с самого начала заявил, что не хотел бы повторять это, поскольку, опять таки, это станет проблемой, а мне этого никогда не хочется. И еще раз хотел бы сказать, это я ссорился не с ассоциацией, а с человеком, который не должен говорить такое. И если ассоциация восприняла это как вызов им, это - их правила, и я это уважаю.

Барка Датт: Могу я спросить тебя. Учитывая то количество критики, которое обрушилось на тебя отовсюду за то, как ты повел себя на поле MCA, а теперь ты говоришь, я думаю впервые, потому что на своей пресс-конференции ты лишь сказал, что они были очень грубыми, вели себя ужасно, пытались физически воздействовать на детей, включая твою дочь, но официально ты не заявлял, что сказанное тебе носило общинный характер.

Шахрукх Кхан: Нет, я сказал, что это было религиозное, на пресс-конференции.

Барка Датт: Так почему бы тебе не сказать нам, что это было?

Шахрукх Кхан: Знаешь, почему, потому что это еще более сделает явным, что у нас есть проблемы в нашей стране, которые не... которые являются религиозными. Мне не нравится это. Я...

Барка Датт: Подвергался сомнению твой патриотизм, твой...

Шахрукх Кхан: Нет, нет, нет. Только слово, которое я неправильно понял, потому что я - из Дели. Я думал, что оно означало кое-что одно, но оно означало кое-что другое. И кто-то сказал мне, и я действительно рассердился из-за этого, и, конечно, детей толкали или что-то типа. Но я хочу сказать, что все это неважно, мне просто было грустно и действительно плохо, что мои дети вынуждены были наблюдать меня таким. Они никогда не видели меня таким. Мой сын сказал только одно в ответ после того, как я долго объяснял свое поведение. Он сказал, "знаешь, папа, я рад, что ты никого не ударил. Потому что если бы ты когда-нибудь попробовал сделать это публично, я бы сбил тебя с ног."

Барка Датт: Это сказал твой сын?

Шахрукх Кхан: Да. "Я достаточно сильный!" Чего нет. Ладно, не буду так говорить, потому что он сильный парень. Он сказал, "знаешь, я оттолкну тебя и не дам тебе кого-либо ударить". Тогда я сказал, "да, так и нужно, и мне очень жаль, что я так поступил". И спустя некоторое время, я спросил его, "все нормально?" Он - "я хочу спросить только одно". Я - "что?" Он - "почему?" Так что я посчитал это очень...

Барка Датт: В каком смысле, почему? Почему ты так отреагировал? Почему они сказали тебе то, что сказали?

Шахрукх Кхан: Нет, просто почему. Просто почему ты сделал все это? Поэтому я типа: "ладно, мне очень жаль". А моя дочка была еще серьезнее, как и все девочки! И она сказала, "знаешь, ты не должен извиняться перед нами, ты не должен ни перед кем извиняться. Просто из-за того, что ты делаешь, потом ты впадаешь в глубокую депрессию, а мне не нравится, когда ты так подавлен. Поэтому ради самого себя веди себя хорошо". Так что, думаю, как я и сказал, я - трудный ребенок для своих детей, и я понял это той ночью. Я обещал им, что буду вести себя лучше. Нет, мне очень стыдно, что мои дети вынуждены учить меня, как себя вести, потому что, как мне казалось, они в том возрасте, что это я должен учить их, как вести себя.

Барка Датт: То есть ты говоришь, что был спровоцирован весьма серьезным образом, религиозным комментарием, но все таки ты не должен был вести себя так, как ты сделал?

Шахрукх Кхан: Да. Так как я должен вести себя правильно в интервью, я говорю это…

Барка Датт: Не надо. Ты же знаешь, в этом интервью, тебе не надо быть...

Шахрукх Кхан: Можно мне... можно мне...

Барка Датт: Ты можешь быть самим собой....

Шахрукх Кхан: Можно я кое-что сделаю. Я хотел бы отвечать на некоторые вопросы двумя способами: так, как надо отвечать, и так, как я бы ответил.

Барка Датт: Что касается меня, я хочу только правду.

Шахрукх Кхан: Могу я дать оба ответа? Пожалуйста.

Барка Датт: Могу я дать оба ответа? Пожалуйста.

Шахрукх Кхан: Итак правильный. Да, я достиг того возраста и того этапа моей карьеры, когда люди действительно смотрят на меня как на образец для подражания.

Барка Датт: Ты даже не можешь сохранить невозмутимый вид, делая это правильное заявление.

Шахрукх Кхан: Я просто радуюсь. И раз я - образец для подражания, я не должен подавать плохой пример людям. Поэтому, если люди пытаются спровоцировать меня или сказать что-нибудь нехорошее, я должен быть самым всепрощающим и всепонимающим, должен поступать верно, то есть - я не должен реагировать ни на кого. А если по правде, если кто-нибудь снова поступит со мной так, то, да, я их закапаю. И я не должен так говорить. Я только хочу, чтобы все ясно понимали, я - не образец для подражания. Я - не образец для подражания. И никогда не хотел им быть. Я хотел быть кинозвездой. Я хотел играть. Я хочу продолжать играть и заставлять вас улыбаться. Я не собирался быть образцом для подражания, потому что образец для подражания - это человек, который играют роль согласно тому, что люди думают о нем.

Барка Датт: Хммм

Шахрукх Кхан: Это не про меня. Я действительно хочу сказать людям, что я - обычный человек. Да, у меня большой дом, и я очень богат, и я могу совершить ошибку, могу поступать неверно. И это здорово быть счастливым или ошибаться или быть правым или любым другим.

Барка Датт: И все это про тебя говорили?

Шахрукх Кхан: Я знаю, что все это обо мне говорили, и я слышал о... Я никогда не думал, что я буду такой большой звездой.

Барка Датт: То есть ты просто человек.

Шахрукх Кхан: Ты можешь быть, и это нормально, но, да, когда мои дети садятся...

Барка Датт: Но случись все опять, тебе придется отвечать перед детьми.

Шахрукх Кхан: Да, теперь я понимаю, если мне приходится держать ответ перед моими детьми, это немного неловко, и я... То есть они никогда не говорили мне, что я - образец для подражания. Знаешь, скажу тебе одну странную вещь, я никогда не говорил своим детям - не знаю, происходит ли так в других семьях, я знаю о некоторых людях - но у нас в семье мы никогда не говорили нашими детям - badhe ho ke tum папа ki tarha banoge (когда вырастишь, будешь похож на своего папу). И если от меня ожидают, что я буду образцом для подражания, то тогда вы должны признать, что, да, в плане работы я мог бы быть образцом для подражания, но в личном плане я совершенно другой. Это похоже на следующее, я приведу пример. Я никогда не говорил после первого раза о том факте, что я был задержан имиграционной службой в Америке. Я решаю ехать туда, если я хочу туда ехать, то я буду следовать правилам. Потому, когда я вернулся, я даже никому не упомянул об этом.

Барка Датт: Тогда даже была критика, что слишком много значения тому факту, что тебя допрашивали в течение двух часов.

Шахрукх Кхан: Я ни слова никому не говорил.

Барка Датт: Ты предпочел бы, чтобы это было более сдержанно и трактовалось более обычно?

Шахрукх Кхан: Нет, я предпочел бы, чтобы .... может кто-нибудь понять, что это - мой выбор, ездить в Америку несмотря на это. И я езжу и знаю отлично, что такое случиться, и я все равно выбираю ехать. И все. Все именно так просто. Это - правило, как например, знаешь, вы идете в святое место, вы снимаете ботинки. Это так просто. Я не должен туда идти, если мне проблематично снять ботинки.

Барка Датт: То есть ты не чувствуешь себя оскорбленным, когда тебя останавливают, и теперь уже не раз, в Америке для допроса, потому что, очевидно, твое имя соответствует некоторому списку, который есть у них?

Шахрукх Кхан: Да. Так что либо я меняю свое имя, либо, знаешь, теряю свою славу, тогда люди не будут копировать мое имя. Но по правде, я не обижаюсь. Я не обиделся до такой степени, чтобы не ходить в какое-то место. Ну, например, если я прихожу в ваш дом как-то, и вы оскорбляете меня, или я чувствую себя оскорбленным, а это могло быть обычным правилом в вашем доме, но я чувствую себя оскорбленным, я не буду туда приходить. То, что я хочу ездить туда ради работы или по любой другой причине, означает, что я не обиделся достаточно сильно.

Барка Датт: То есть ты думаешь, что слишком много шумихи по этому поводу? Знаешь, Омар Абдулах, например, сказал на Твиттере, когда тебя задержали в последний...

Шахрукх Кхан: Есть темные очки?

Барка Датт: Прости?

Шахрукх Кхан: У тебя есть темные очки?

Барка Датт: Есть ли у меня темные очки! Почему, ты устал от внимания публики, направленного на тебя?

Шахрукх Кхан: Нет, нет, нет, нет, нет. Я читал на его страничке Твиттера, почему я ношу темные очки ночью?

Барка Датт: О, это я пропустила.

Шахрукх Кхан: Так что я бы хотел надеть темные очки и ответить на этот вопрос.

Барка Датт: Ладно, это я пропустила. Пропустила этот его твитт. Но я говорила о его твитте, в котором он сказал, когда ты был задержан, к чему вся эта шумиха, всех или многих задерживают в американских аэропортах, почему такая шумиха каждый раз?

Шахрукх Кхан: И он прав. Он прав, сказав так.

Барка Датт: Он прав?

Шахрукх Кхан: Думаю, он прав, сказав так. И я думаю, нормально, если он так считает. Знаешь, у каждого есть свое мнение.

Барка Датт: Какое у тебя? Когда тебя останавливают, это должен быть немного раздражает?

Шахрукх Кхан: Со мной системная проблема. Это та система, место, страна, организация, которой, как ты знаешь, мы на самом деле пытаемся подражать в плане организации, систем, процессов. После того, как это случилась, из американского консульства очень много приходило, они извинялись, были очень любезны, и они сказали, знаете, в следующий раз такого не случиться, теперь ваше имя будет указано и все связанное с глазами взято и все такое. Это второй раз случилось. Когда я отправился с Ra.One в Торонто. Знаешь, иммиграция в Америке сделана в Торонто почему-то. Мои сумки были открыты и все такое, и все узнают, и они очень любезны со мной. Но это два с половиной часа просто стояния там с вашими сумками, и мне пришлось повторно упаковывать их, что было еще хуже, и я упаковал их снова очень плохо и сломал некоторые вещи. А затем это происходит в третий раз. И мой единственный скромный запрос состоит в том, что если такое происходит, не только со мной, это может случиться с другими людьми также, и это очевидно ошибка системы и процесса, - это может быть исправлено. Это на самом деле лучше для безопасности каждого места, если все имена, понимаешь, если есть плохие имена, может быть правильное имя, к которому не надо придираться.

Барка Датт: Но знаешь, я читала в газетах, что Генри Киссинджер, который был госсекретарем в Америке, тоже был остановлен и расспрошен. Так что, в отличие Индии, где многих важных персон не останавливают...

Шахрукх Кхан: Нет, это не...

Барка Датт: ... возможно, в Америке меньше проводят различий.

Шахрукх Кхан: Я никогда не пользовался этим, и я читал некоторые комментарии.

Барка Датт: Да...

Шахрукх Кхан: Я никогда ни разу... В Индии, когда иду, я никогда не пересекаю линию. В самом деле, если пойдете и спросите на мумбайской таможне господина, чье имя кстати мистер Ванкхеде, то он скажет, что всякий раз, когда он приезжает, он - один из немногих, кто будут сидеть там и ждать. Да, я действительно прошу их, могут ли пройти мои дети, если они со мной. И я сижу там, я открываю сумки, я говорю им, что у меня с собой. У меня такая репутация в каждом официальном отделе. Я никогда не шел, думая, я - Шахрукх Кхан.

Барка Датт: Говорилось еще, когда случился этот инцидент с MCA, это тот же Шахрукх Кхан, который с американскими представителями иммиграционных властей не может ругаться, но демонстрирует свою силу чиновниками MCA. В основном, чтобы сказать, знаешь... ghar mei raja banta hai (дома короля из себя строит).

Шахрукх Кхан: Да, да, пусть попробуют тронуть моих детей в Америке, я им покажу. Да и попытаются сказать такое мне в Америке, что, как я думаю, между прочим говориться, если уж по-честному. Не говоря, они это говорят. Что ваше имя такое-то, и, знаешь, это своего рода наклеиванием ярлыков из-за чьего-то имени или с религии, на которую мы смотрим с большим... знаешь... более...

Барка Датт: Но ты не рассматриваешь это как общинный? Даже при том, что это своего рода расовое профилирование? Ты считаешь это существенным? Ты можешь провести это различие?

Шахрукх Кхан: Если честно, меня не волнуют все другие страны, меня волнует моя собственная страна. И совсем уж честно, я был хорошо воспитан и немного образован, и я знаю, каков мир, и как он изменился в последнее время, где многие мировые страны также общинные. Но я думаю в моей стране, в силу моих возможностей, если есть что-то общинное, я думаю, что должен говорить об этом, чуть больше "демонстрируя свою силу", чем где-либо еще. Но я уже сказал, там такая власть и я полностью соблюдаю правила, и это нормально. Я выступал не против ассоциации, я ссорился с человеком, который оказался из этой ассоциации. А если это правило, я буду ему следовать. Но я думаю, что они должны поговорить и с тем джентльменом. Я не знаю, как он выглядит. И не буду заморачиваться и узнавать его снова. Но это не справедливо, говорить так, а если вы говорите так, вы нападаете на меня. Я имею в виду, говоря со мной. И я не хулиган...

Барка Датт: Это был переломный пункт в ссоре?

Шахрукх Кхан: Нет, на самом деле я спустился, потому что кто-то... Еще до этого мне кто-то сказал, что "знаешь, пару матчей назад, некоторые зрители спустились на поле, и охраннику попало за это". Я думаю, что он взъелся на детей, которые смотрели матч, чтобы они не выходили на поле, но они вышли на поле, поэтому я мог забрать их в автобус, который был припаркован. Я приехал, чтобы забрать их. То есть я думаю, что у него было тоже самое отношение, но он был чуть более строг, чем накануне. Так что он выпроваживал их, а мне это не понравилось. Я только сказал ему, пожалуйста, не трогайте их, а он по-прежнему тянул одного из детей, и я сказал, не трогайте их. И в это время подошедший сзади джентльмен сказал кое-что. Я сразу обернулся, "что вы говорите"? Я даже не понял сначала. Я принял это слово за другое, и я просто обернулся и сказал, чтобы он повторил. Тогда кто-то объяснил мне, что было сказано. Тогда я направился к нему, к этому моменту подошло еще 4-5 человек, чтобы защитить его, и кричали, "арестуйте его" и все такое.

Барка Датт: Не предавая гласности то, что они сказали тебе, не делаешь ли ты возможным другие толкования, в некотором смысле доминирующий рассказ такой: 'Вот этот избалованный мальчишка, суперзвезда, привык делать по своему, презирает правила, ходит со своими детьми, нарушая эти правила, хочет, чтобы с ним обращались как с ВИП-персоной, а когда не получает такого обращения, орет на полицейских'. Потому что ты фактически не…

Шахрукх Кхан: Только в Индии, не в Америке.

Барка Датт: Только в Индии, не в Америке. Это тоже было сказано. Теперь точно не уточняя сказанное тебе, что было общинным, ты прояснил, что это было одно слово, оно было очень общинным, имело отношение к религии, но не уточняя это, не сообщая людям точно, насколько оскорбительным это было, разве ты не позволяешь тем самым другому толкованию определять инцидент?

Шахрукх Кхан: Думаю, для меня достаточно только сказать: да, это было нечто, что, как я считаю, не должно говориться. Знаешь, можно сказать несколько слов, которые являются gaali (ругательством), как...

Барка Датт: Которые ты употребил?

Шахрукх Кхан: Да, которые я употребил. Да, я ругался. Но я знаю... Я думаю, что многие, может быть, были тоже очень расстроены этим, знаешь, "вы не должны были так говорить". Я был очень расстроен из-за этого. И я не хочу уточнять, потому что хочу только, чтобы это закончилось, так как моим детям очень неловко постоянно видеть это по телевидению и читать об этом в газетах. Моя дочь чувствует себя не очень приятно из-за всего этого. Я веду себя типа: ладно, пусть это просто закончится. В следующий раз, если кто-то скажет мне такое, думаю, я просто уйду.

Барка Датт: У вас дома, ты всегда говорил, религия не была проблемой. Твои дети понимают что-то подобное тому, что было сказано тебе, они хотели знать, что это значило?

Шахрукх Кхан: Знаешь, из-за того, что это не было проблемой, фактически, как я сказал, моя дочь в конце концов попыталась высказать, "Почему тогда ты делаешь из этого проблему, если это не проблема", и это был заключительный аккорд. Да, если это не проблема, значит не проблема, пусть люди говорят то, что говорят, и что хотят говорить. Просто сохраняй спокойствие, не реагируй бурно на это. Раз ты отстаиваешь факт, что кто-то другой имеет разногласие во взглядах на религии, и ты тот, кто не имеет, тогда почему ты ведешь себя так? Ты не должен учить их таким образом, потому что тогда ты точно уступаешь, знаешь, тому высмеиванию, которое возникает, когда люди говорят об этом.

Барка Датт: То есть, как я слышу, одна часть тебя говорит, "Когда я пришел домой и был вынужден объяснять это моей дочери и сыну, это было действительно ужасно", а другая часть все еще заявляет, "Положа руку, если я должен дать тебе честный, но неполиткорректный ответ - если бы это случилось снова, я бы поступил так же снова и снова". Так?

Шахрукх Кхан: Нет. Теперь я скажу тебе, что я сделаю.

Барка Датт: Нет, теперь ты должен дать мне честный ответ, а не политически верный..

Шахрукх Кхан: Я дам тебе честный ответ. Я поступлю по-другому: если я действительно рассержусь очень сильно из-за чего-то, будучи публичной фигурой, я отведу этого джентльмена в общественный туалет, закрою двери, так чтобы никто не видит этого, а затем сделаю с ним то, что захочу с ним сделать. Тогда никто не сможет сфотографировать меня таким образом.

Барка Датт: Есть люди, которые собираются слушать это интервью, как они слушали предыдущие интервью, и они напишут, как писали прежде, что у Шахрукх Кхана кризис среднего возраста, раз он ведет себя таким образом и говорит такое.

Шахрукх Кхан: Да, да, я все время слышу это.

Барка Датт: Ты много такого услышал, когда случился инцидент, ведь так?

Шахрукх Кхан: Когда они наприглашали популярных психологов, да, их наслушался.

Барка Датт: И? Что ты почувствовал - удивление, боль, гнев - когда услышал это?

Шахрукх Кхан: Я скажу тебе, что я почувствовал. На самом деле, я записал, что я почувствовал в тот день.

Барка Датт: Как часть книги, что ты пишешь?

Шахрукх Кхан: Просто записал. Я записал это в память своего телефона, и я сохранил это, потому что это в какой-то мере задело меня. Знаешь, я смотрю это, и я говорю: ладно, собравшиеся здесь люди существуют в маленьких ящичках из рассудительности и добродетельности, и я заметил, что эти ящички кажутся меньшей чем 42-дюймовый плазменный телевизор, по которому я их смотрю, они настолько маленькие, действительно маленькие. И они символизировали мою обиду, и я был очень расстроен, и обида с тревогой превращались в гнев, что уже было второй стадией. Но я смотрю на них и начинаю анализировать: почему я начинаю сердится и обижаться на них? Я скажу почему, потому что я - кинозвезда. Всю свою жизнь, все, что я хотел - в среднем возрасте, до среднего возраста, раньше в детстве, когда начинал играть в театре - все, что я хотел делать и все, что я хочу делать, это быть признанным, любимым и отдавать в любой форме, и мне повезло. Мне очень повезло, у меня есть возможности делиться счастьем с людьми, делая "колесо", пусть даже этим позволяя увидеть мое нижнее белье, что возможно неверно в глазах тех, кто политкорректен, я могу делать все это. Я просто хочу отдавать как право, я хочу отдавать. Если ты попросишь меня сегодня: Шахрукх, знаешь, это шоу становится слишком серьезным, ты можешь что-нибудь сделать? Я сделаю Chammak challo для тебя. Я не собираюсь усесться и сказать, "знаешь, я должен вести себя более серьезно. Это будет восприниматься людьми, когда Шахрукх Кхан говорит, он должен говорить умно". Я могу сделать умное выражение лица, я могу…

Барка Датт: Как ты выглядишь по-умному? Можешь показать?

Шахрукх Кхан: Пока нет.

Барка Датт: Серьезный умный вид, во всем остальном ты очень умный, но это главным образом проявляется в форме (смеется) умоляющего собственное достоинство юмора.

Шахрукх Кхан: Я могу задумываться подольше прежде чем ответить, использовать длинные слова, которые никто не поймет. Но я чувствую, что я готов отдавать. Вы попросите, я отдам. Не попросите, я отдам. Я сделаю это. Я сделаю все, что вы хотите, чтобы я сделал, потому что я хочу нравится, хочу быть любим. Это - первое правило тех, кто желает быть актером, и этому я учу своих детей, а также любого молодого актера или актрису, с кем встречаюсь. Первое правило…

Барка Датт: Но где желание нравится и быть любимым согласуется с той злобностью, контролем, критикой, что ты слышишь о себе целый день?

Шахрукх Кхан: Я скажу тебе. Я хочу дать, и я даю, и я говорю, пожалуйста, возьмите это, и внезапно я замечаю, что после того, как я отдал столь много, есть люди, которые подвергают сомнению то, что я отдал, называя это по разному, как 'кризис среднего возраста', 'высокомерный', 'большая звезда', 'что он думает о себе', 'откуда он думает, он вышел' и бла-бла-бла. И пока я смотрю их всех... я много их смотрю по телевидению, потому что смотрю.

Барка Датт: Ты не можешь воздержаться от этого, не можешь просто сказать, что я не собираюсь слушать то, что они говорят обо мне?

Шахрукх Кхан: Нет

Барка Датт: Не можешь?

Шахрукх Кхан: Я хочу это смотреть. Я хочу это смотреть, потому что об этом говорилось в другом тоне, чем это случилось. Поэтому я смотрел это все, этих, как я сказал, популярных психологов, светских львиц в их дизайнерских сари, на которых больше косметики, чем у меня уверенности в себя и - да, мне понравилось, я повторю это снова - ведущих, похожих на великовозрастных школьников, которые воображают себя ковбоями, и чье небольшое самомнение зиждется на их старомодных галстуках, и называющих меня плохо воспитанный ребенок, говорящих то и это, и я продолжал смотреть на них, и затем я понял, знаешь что, что, я тоже символизирую их обиду. Они не единственные, кто символизирует мою обиду, что они не любят меня достаточно сильно. Я символизирую их обиду, что они типа: "я не могу пройтись колесом и не потому, что не могу сделать этого физически, а потому, что не имею столько возможностей, чтобы выразить свою радость, и не только, чтобы выразить ее, а чтобы поделится ей со столькими людьми, чтобы были сотни людей, и я пройдусь колесом и сотни людей скажут, 'Да! Весело, классный вечер'". Могу я сказать одну вещь. Это нормально, быть счастливым и делиться этим. Не нужно давать этому названия типа кризис среднего возраста. То есть если бы мне было 27…

Барка Датт: Нет, они не говорили это тогда. Они сказали это, когда ты столкнулся с MCA, что у него...

Шахрукх Кхан: Да, да, меня анализируют каждый момент и за любое действие, которое я делаю. Как я сказал, я не должен носить темные очки ночью, но многие люди носят и все нормально. Теперь я сказал то, что Джек Николсон заявил, что солнце не перестает мне светить, поэтому я ношу темные очки ночью. Я тоже сказал это в моем интервью и давно много лет назад из этого тоже состряпали нечто, и это в порядке вещей, я полагаю теперь, я должен привыкнуть. Как я сказал тебе в прошлый раз, Барка, я становлюсь теперь все более затворником. Знаешь, было время... и я сказал это всем этим молодым парням и девушкам, которые пришли, чтобы сделать это интервью со мной, и я сказал им, знаете, было время, когда если бы я ехал в машине и увидел, как они все стучат по стеклу, я бы остановил машину и поговорил бы с ними, не потому что хотел бы получить дополнительную выгоду от прессе, а потому что я вижу, что они делают свою работу и это бы было хорошо для них. И молодой человек пришел бы к тебе и сказал, 'Барка, мы получили интервью Шахрукха'. То есть это будет хорошо. Потому что ко мне относились так, когда я был начинающим в кинопроизводстве, что кто-то останавливал автомобиль и говорил, 'эй, что ты хороший актер, поехали, я дам тебе роль'. Таким образом я поступаю так же. А теперь я перестал так делать. Они спрашивают меня, в Калькутте они спрашивали меня, они спрашивали меня здесь в Мумбаи, 'Шахрукх, брат, вы не останавливаетесь и не позируете нам больше на вечеринке, вы выглядите расстроенным'. Я сказал, да, вы разбили мне сердце. И что это нормально, быть знаменитостью и иметь разбитое сердце?.

Барка Датт: Но, знаешь, есть те, кто говорят, что это сопутствует тому, чтобы быть на виду. Люди любят тебя, иногда по совершенно искусственным причинам, даже похвала, и даже лесть могут быть иногда далеки от... знаешь, как люди представляют тебя, не ты.

Шахрукх Кхан: Так и есть. Вся похвала, которую я получаю, и вся критика, которую я получаю, правда, находится где-нибудь в середине. Я всегда так считал. Я - не Король Кхан и я также не высокомерный плохо воспитанный ребенок. Но должны быть во мне есть качества от обоих, где-то ближе середине, не в таких крайностях. Но я был огорчен, потому что мои собственные коллеги... Ты - моя коллега, мы принадлежим к СМИ. Я хотел бы сказать, так как ты делаешь новости, какую бы славу вы ни получили, будучи журналистами, вы не можете относится к этому серьезно.

Барка Датт: Конечно, не можете.

Продолжение

Шахрукх Кхан: Вы по-прежнему должны делать новости. Поэтому ту славу, которой я добился как актер, нельзя воспринимать серьезно. Я по-прежнему должен просто играть, понимаешь, это главное.

Барка Датт: Ты говоришь, что тебе нужно месте, чтобы иногда выходить из себя, иметь плохое настроение, иметь плохой день, не говорить с людьми, если не хочется, не играть звездную персону?

Шахрукх Кхан: Я не могу делать это на виду, как ты сказала, потому что я - публичная фигура, так что буду делать это дома. Так что я обнаруживаю, как я сказал, что у меня нет желания идти во множество мест. И я буду очень честен. Это что неверно, как уже спросил тебя, и ты отвечаешь, это потому, что ты - знаменитость. Как много у тебя "толстой кожи"? Как много "все в порядке"? Как, если бы ты была бы печальна, разве я не в праве иметь разбитое сердце из-за твоего поведения или даже это не позволяется. Или как мои друзья говорят мне, большинство актрис, с которыми что я работаю, очень по-доброму и мило говорят мне, "даже если ты опечален, не показывай это, потому что ты должен только улыбаться", и я сказал, нет, я не хочу улыбнуться, когда мне не хочется улыбаться. Да, в кино, если вы попросите меня, я буду улыбаться в 40 дублях. И я просто чувствовал, знаешь, когда люди говорят это и ла-ла-ла, и я ... Знаешь, там был маленький ребенок, одетый в порванные джинсы, на одном из матчей, и в белую футболку как я, и я шел, а много детей одеваются как я на стадион, и он махал мне и говорил, "Брат Шахрукх, Брат Шахрукх..." маленький ребенок, "Shah Rukh bhaiya, aapne aaj phati jeans nahi peheni hain. Phati jeans pehenoge toh jeet jaaoge.' (Как случилось, что ты не надел рваные джинсы сегодня. Когда ты одеваешь рваные джинсы, ты выигрываешь.)
Так что я ответил. На мне были не эти рваные, поэтому я сказал, "yaha sein phati hue hain, neeche sein and tu aake baki phad de" (они рваные тут ниже, ты можешь подойти и разорвать дальше).. Иди и порви. И ребенок должно быть был так счастлив. А кто-то сказал, что я показывал свои ботинки людям, показывал ботинок организаторам. И я типа: это неправильное толкование. Эти люди, которые говорили, они также сделали снимок и говорили тоже самое.

Барка Датт: Ты все еще не привык к всему этому?

Шахрукх Кхан: Я всегда говорю людям, что если я веду свою жизнь на 51% хорошо, а на 49% плохо, то это победоносно славная жизнь, понимаешь. Но внезапно я начал ощущать в какой-то мере... И я сказал всем детям, я давал им вчера конфеты, я ввел новое правило, если вы задаете мне хороший вопрос, то я даю вам хорошую конфету. Если вы задаете мне плохой вопрос, то вместо ответа - плохая конфета.

Барка Датт: Что значит плохая конфета?

Шахрукх Кхан: Плохая конфета - очень пикантная, я не люблю такие. Я дал ее одному ребенку, а он сказал 'Yeh toh bohot aacha hain' (это очень вкусно). Так что у всех вкусы разные.

Барка Датт: Что является плохим вопросом? Я не хочу конфет. Что такое плохой вопрос?

Шахрукх Кхан: Как я могу так поступить с тобой. Если ты спросишь меня что-то с намерением сделать из этого скандал или заголовок. Я не думаю, что должен делать что-то такое, как знаешь, Toh aapne juta kyu dikhaya? Nahi dikhaya. Bol deeya meine. Phirse mat pucho mujhe. Toh aap kya abhi ussko mafi mangege? ("Почему Вы показали ботинок?" Я не показывал, я же только что сказал, зачем переспрашивать. "Так вы извинитесь перед ним?" Ну же, друг, что с тобой, ты же прочитал, что я сказал.
Не делайте так, что если я говорю "нет". Toh Shah Rukh Khan ne manna kar deeya (то это "Шахрукх Кхан сказал НЕТ"). Даже то, что я сказал mein na yaar itna pareshaan ho mein teen din se theek se nahaya bhi nahi toh mein nahaya aaj. (я был так огорчен, что нормально не принимал душ уже три дня, поэтому сегодня принял). Кто-то сказал, "вы выглядите действительно свежим", поэтому я сказал, что принял душ. И затем я сказал, "о, Боже, пожалуйста, кто-нибудь из вас не пишите Shah Rukh Khan teen din nahaye nahi (что Шахрукх Кхан не принимал ванну три дня). Понимаешь. Не делайте это таким образом. И я понимаю, что это - работа. Я понимаю, что это должно быть возможно подано чуть острее, возможно это должно быть подано как шутка. Но когда шутка приходит в мой дом, я обнаруживаю, что тень от моих действий, хороших и плохих, накладывает слишком темный отпечаток на мою семью, и это тревожит меня, очень тревожит. Таким образом я начинаю думать, может мне надо послать им куда-нибудь в другое место учиться, просто дать им...

Барка Датт: Так серьезно? Ты на самом деле рассматривал это?

Шахрукх Кхан: Знаешь, я просто начинаю чувствовать, что... Я очень благодарен, что я стал тем, кем с тал, в профессиональном плане, очень-очень благодарен. Не думаю, что в мире кто-либо столь же удачлив как я. При таком количестве таланта и том, кто я, я получил столь много. Единственное опасение, которое у меня всегда было, в том, что мои дети должны быть в состоянии выйти из тени имени их отца, если это имя еще сохраниться к тому моменту, когда они вырастут. Знаешь, мне не нравится, когда кто-то пытается смотреть на моего сына, ''Tum bhi daddy ke tarah hero banoge?' Nahi banega? It's ok. Nahi banega. (Станешь героем как твой отец? Не станет. Это нормально, если не станет)

Барка Датт: Чем все таки объясняются изменения? В смысле, что ты сказал, что в меньшей степени стал способен воспринимать суждения или истории, которые создают о тебе люди?

Шахрукх Кхан: Смотри, когда у тебя есть отношения с кем-то, предположим мы с тобой знаем друг друга в течение 10 лет, и мы сидим и едим, и ты пытаешься что-то мне сказать. В силу того, что мы знакомы уже несколько лет, ты полагаешь, "то, как я это сказала, будет понято Шахрукхом, потому что у нас есть отношения". Верно? Но если Шахрукх просто поворачивается и идет к кому-то, "а знаете, что сказала Барка. Барха сказала это". Ты на это: "но, Шахрукх, ты же знаешь, я всегда так шучу, это ничего не значило". Ты допускаешь, когда имеешь отношения 20 лет, 21 год, "послушайте, парни, вы же знаете, я могу так шутить, я всегда шучу так". У меня всегда было такое чувство юмора, но почему это...

Барка Датт: Но люди довольно часто не понимают твое чувство юмора.

Шахрукх Кхан: Да. Но почему внезапно это стало, "о, это высокомерно". Например, если кто-то говорит что-нибудь... знаешь.... Если ты задаешь мне вопрос, я могу ответить шуткой, но это шутка. Не ищите в этом что-то высокомерное или самовлюбленное или своевольное или глупое. Нет. Я... Искренне, и я не пытаюсь разъяснить мою позицию, но я - очень скромный человек. Все, кто работал со мной, они скажут вам это, что я - очень скромный человек. Но я высказываю свое мнение, имею чувство юмора и я шучу о вещах. Но если хочется... если вы возьмете все мои шутки и поместите их в одну колонку и скажите, "вот читайте, он такой высокомерный". Да, они могут так читаться.

Барка Датт: Многие хотят знать, насколько победа в IPL был реабилитационным моментом лично для тебя, учитывая все случившееся на пути?

Шахрукх Кхан: Каждый раз я проигрывал IPL и когда я говорил, простите...

Барка Датт: Команде?

Шахрукх Кхан: Да. Я не собираюсь отбирать у них, я говорю в личном плане, потому что так случилось, что я часть команды. Каждый раз, когда это происходило, я все время чувствовал, что однажды я выиграю его, и буду реабилитирован, после 3-4 раз так случится, я буду реабилитирован. И тогда я докажу миру, что я не проигравший. Это все в личном плане, а не как команда. Некоторые могут сказать, что я забирают все заслуги у команды. Победа - полностью благодаря команде. Все случившееся благодаря Винки, Джаю и команде. Я - всего лишь логотип. Я - парень, который делает "колесо".

Барка Датт: Придворный шут?

Шахрукх Кхан: Да, придворный шут. Я искренне верил, что я буду реабилитирован, я покажу людям, что я - победитель, и я не был неправ, я хотел, чтобы люди знали, что я никогда... я могу управлять компанией не только в чем-то, связанном с фильмами, и я хотел доказать своим детям, как отец, что, когда ваш отец говорит, что все будет хорошо, все будут хорошо.

Барка Датт: И потребовалось 5 лет.

Шахрукх Кхан: Потребовалось 5 лет. Каждый год я ходил на матчи, на каждый матч, с этой верой. Когда я слишком много улыбнулся, некоторые люди говорили, что он ведет себя как дурак, когда я был серьезным, они говорили, ох, он очень подавлен. Это не происходило. Мне потребовалось 5 сезонов, что оказаться правым. Последний овер, 9 пробежек, я не помню ничего. В первый раз в своей жизни я был в ударе. И я забрался на эти перила, и я верил, что могу лететь. Честное слово. Честное слово. Очень расстроился, что моя сестра, и дочь, и жена, и все остальные остановили меня. Потому что я знал, что я мог летать в тот момент. И я был бы первым человеком не из киношных героев, который может лететь. Я бы полетел. Они мне не позволили полететь, поэтому теперь я никогда точно не узнаю. Матч закончился, я обнимал всех, я всех любил, узнал, что же случилось за эти последние 6 мячей. Я не знал, что Манодж Тивари получил победные пробежки, и он сказал, 'Bhaiya, maine mara ..aapko kaha tha jitoonga IPL' (Брат, я сделал это... я же говорил, что мы выиграем IPL). И я - "прости". Я был в ударе. И я пришел в свою комнату. Все ушли. Я заснул в 8 утром, посмотрев матч 5 раз, и я встал в 9 часов. И ничего не имело значения, ни реабилитация, ни доказательства кому-либо.
Фактически я внезапно еще узнал, что если я ошибаюсь в чем-то, что говорю моим детям, и если их отец не прав и ошибся, это тоже нормально. Я никогда не испытывал такого, что у меня не было никакого желания делать что-либо после этой победы, и я сказал своим домашним, когда сидел там, что я совершенно опустошенный. У меня не было.. Я был…

Барка Датт: Это выброс адреналина также. Разве нет?

Шахрукх Кхан: Нет, нет. Я готовлюсь к съемкам, я играл в футбол сейчас. Но я не хочу к... Я ничего не чувствую. Не чувствую себя реабилитированным.

Барка Датт: Ты можешь сказать это сейчас, что ты проиграл?

Шахрукх Кхан: Я не знаю.

Барка Датт: Ты не знаешь, да. Но в тот момент когда ты спустился на поле, и прошелся колесом, и говорил с комментаторами, в тот момент было ли у тебя чувство, "ладно, все говорили бред обо мне, все списали меня счетов, а теперь я здесь..."

Шахрукх Кхан: Если бы у меня было такое чувство, я бы высказал. Если бы было такое, то, "вот теперь скажите мне, хорошая у меня команда или нет?" Все, что я сделал, было Chamak Challo. Все, что я сделал, прошелся колесом, выражая радость.

Барка Датт: Но почему стоя там ты вдруг решил сказать, "Я прошу прощения у своим болельщиков и детей за случившееся с MCA". Этот момент сделал такое более возможным или более легким для тебя.

Шахрукх Кхан: Нет. Кто-то спросил меня, если бы вы проиграли, вы бы это сказали? Если бы проиграл, я бы не стал давать интервью.

Барка Датт: Конечно бы стал.

Шахрукх Кхан: Нет, я бы отправился домой.

Барка Датт: Ты не такой избалованный?

Шахрукх Кхан: Я очень избалованный.

Барка Датт: Настолько?

Шахрукх Кхан: Я очень избалованный. Я - ребенок. Как я уже тебе сказал, что я - ходячая неприятность для своих детей. Я - ребенок. Я бы ушел и это нормально уйти. Почему я должен делать приятное лицо. Если мне что-то не нравится, я не хочу это делать.

Барка Датт: Дхони сделал. Дхони сделал приятное лицо.

Шахрукх Кхан: Они должны. Они - капитаны команд, и они должны. А я нет. Я могу просто уйти. Я не играю в крикет. Я так и поступил на двух матчах, которые проиграл, я просто ушел и все...

Барка Датт: Ты заперся в комнате?

Шахрукх Кхан: Я заперся в комнате, и плакал, и я сказал, что, да, я не выйду, и я не выходил. Мои друзья стучали, tu theek toh hain (ты в порядке). Я сказал, haan itna bhi bura nahi hoon (да, мне не плохо), но я не выйду, мне грустно.

Барка Датт: Ты хочешь сказать, что у тебя даже не мелькало желания сказать, "что я вам говорил". Например, когда твой старый друг Саурав Гангули сказал после инцидента в MCA, что проблема Шахрукха в том, что он слишком эмоциональный, и поэтому говорит то, что не должен, и мой совет ему - помалкивать. А ты помнишь, что тебе пришлось пройти из-за него. Когда ты выиграл в Калькутте, то есть с KKR, победил без него...

Шахрукх Кхан: Ни разу, ни разу, никому. Ни Гаутаму, ни кому-либо еще я никогда не делал этого. Люди не поверят, но я никогда не приходил к моей команде и не говорил, выиграйте, потому что я должен доказать всем.

Барка Датт: Но после победы?

Шахрукх Кхан: Нет, никому. Фактически, я же сказал, я опустошен. Знаешь, стало даже неважно, что думают мои дети. Для меня нет ничего более важного чем это. Я поднял дочку, позвонил сыну, я рассказываю, что я сделал. Сходил в туалет, пошел в раздевалку... простите, если это запрещено правилами, но я спросил у всех. Я спрашиваю всех, по любому поводу, каждый раз, могу ли я войти, не могу ли я войти...

Барка Датт: Ты никого не затащил в общественный туалет?

Шахрукх Кхан: Нет еще, нет. Эта идея пришла ко мне только что.

Барка Датт: Ладно, ладно.

Шахрукх Кхан: Я просто зашел внутрь и позвонил моему малышу, и спросил, ну, как. Он сказал, "я вскочил на кровать и разломал спальню". Поэтому я сказал, "совсем как я, только я скачу на стадионе пытаюсь разрушить его, но это почти одно и тоже". Я такой же маленький ребенок. Я сказал, "ты счастлив". Он в ответ, "а ты как думаешь. Да я очень счастлив". Он сказал, "что теперь?" Я сказал, "именно об этом я и думал, что делать теперь". Поэтому затем я посмотрел на свою дочку и сказал, "что делаем теперь?" Она сказала, "я не знаю, что теперь". Мы не знали, что делать после этого. Мы не хотели принизить кого-то, не хотели сказать кому-либо, "что я говорил". Даже когда я добрался домой, лег на кровать с моими детьми, сфотографировался... я был только со сна, поэтому волосы были склочены, так что я подверг строгой цензуре ту фотку... и мы не знаем, что делать. Не чувствую никакой тревоги, никакого гнева. Никогда такого не бывает. Да, были моменты, когда некоторые прошлись по мне, "во, Шахрукх Кхан не знает, как управлять командой". Я никогда не управлял командой когда-либо, но все равно это раздражало меня. Да, я не управлял командой, но ребята ей управляли. Не говорите это только потому, я сказал это вчера…

Барка Датт: Ты не хотел сказать что-нибудь Гангули, который сказал так о тебе?

Шахрукх Кхан: Нет. Я подошел к нему после матча и обнял его, и он сказал 'Kya bhaiya mujhe hara dia' (Что, брат, заставил меня проиграть). И я сказал, 'please yaar kabhi toh jeet rahe hai' ("пожалуйста, друг позволь мне выиграть в конце концов). Пожалуйста, приходи и обойди со мной круг в Eden Gardens, потому что ты начал вести нас к этому". Я искренне говорю, у меня тепло на душе. Тепло на душе, как-то так. Я никогда не сказал бы что-то. И я вижу иногда, когда что-то говорю, люди относятся к этому, ohh, isne aisa bol diya (о, он лишь так говорит). Но я только хотел сказать. Вчера первое, что я хотел сказать всем, что я чувствую себя таким виноватым, что моей команде - в каком бы ни было качестве я называю их моей командой, как скромный владелец, служащий команды - уделяется фактически слишком много внимания из-за меня. Понимаешь, бедные ребята вынуждены испытывать намного больше давления из-за меня. И мне не хочу добавлять еще давления на них, и я никогда не хотел, я никогда... Знаешь, когда моя команда собиралась идти, я показал это видео их семей со всего мира.

Барка Датт: Хм.

Шахрукх Кхан: Это было единственной мотивацией, которую я мог им дать. Я сказал, вы знаете, что вы играли для этой команды многие годы, вы играли для своих болельщиков многие годы, идите и сыграйте для людей, которых вы любите. Поэтому я сделал так, чтобы их матери что-то сказали им, их дочери что-то сказали, их дети что-то сказали. Только это я сделал для команды. Больше ничего. И сделал музыкальное видео. Это все, что я сделал для команды. Я ничего не сделал для команды. Я не собираюсь забирать никаких заслуг у этой команды. Все было сделано Гаутамом и ребятами, и это правильно. Но на днях я так испугался, когда кто-то спросил меня, 'Вы думаете, что Гаутам - лучший капитан?' Я сказал, "нет, нет, не надо, я не сравниваю его ни с кем. Пожалуйста не начинайте спорный...

Барка Датт: Думаешь ли ты, что он должен быть капитаном индийской команда крикета?

Шахрукх Кхан: Да, да. Пожалуйста, без сравнений. Это не моя компетенция и не моя сфера, чтобы отвечать. Вот если вы спросите меня, может ли Гаутам играть в фильме? Да. Я могу отобрать его на роль в фильме. Это - моя сфера. Но знаете, не надо... Я был так испуган. Я общаюсь с ним, поэтому я вижу, как он управляется с командой. Так что я лишь чувствую, что могу сказать, да, он обладает хорошими качествами лидера, в личном плане. Не сравнивая и не принижая никого другого.

Барка Датт: Но не было ли моментов, когда тебе хотелось уйти от всего этого IPL вообще?

Шахрукх Кхан: Никогда.

Барка Датт: Никогда?

Шахрукх Кхан: Я скажу тебе одну вещь, Барка, как бы плохо это ни было. Ладно, это говорит плохой парень. Я никогда, независимо от того как люди воспринимают это, как высокомерие, воспринимают это как кризис или стадия, в которой я нахожусь, я никогда не бросал что-либо, если терплю неудачу в этом. Никогда.

Барка Датт: Хм, я могу понять это.

Шахрукх Кхан: И я говорю это со всей скромностью маленького ребенка. Я учил своих детей этому. Я учил этому людей, которые работали со мной. Я не поучал их, я пытался им сказать. Я никогда не оставлял. Да, после того, как я выиграл, я могу это оставить. Я закончил это. Я отстранился. Знаешь, сделано и быльем поросло.

Барка Датт: Ты отстранился теперь, когда вы победили?

Шахрукх Кхан: Сделано и быльем поросло, это я чувствую прямо сейчас. Когда начнется Лиги Чемпионов, я вернусь. Но скажу тебе честно, я никогда, никогда, никогда в своей жизни не оставлял что-то, в чем терпел поражение. Нет. И не потому что чувствую, что у меня есть силы... "Я очень хорош, я могу победить тебя, я лучше тебя". Я говорю это с большой настойчивостью, стойкостью, терпением и такой скромной силой, что нет: когда я проигрываю, я не отступаю. И я не говорю это так, "о, я бы никогда".

Барка Датт: Хм. Я могу полностью понять.

Шахрукх Кхан: Знаешь, люди пишут, "он красуется, он Король Кхан, он..." Это оказывает на меня давление? Нет, я - борец. Провал всегда делал меня... Знаешь, успех сделал меня скромнее. Провал даже больше. Он не делает меня идиотом, "знаете что, теперь я еще упорнее буду биться об стену головой".

Барка Датт: Хм.

Шахрукх Кхан: Я рассказываю это всем, что, знаете, всякий раз, когда вы терпите неудачу... и я очерь рад, что так часто терпел неудачу. Я очень раз этому, потому что именно поэтому я так сильно хочу преуспеть. И я говорю это со смирением. Это я говорю своему сыну, своей дочери, всем. Так что я никогда не чувствовал, когда терпел поражение, что я брошу это А когда я побеждаю, зачем мне это делать? Так что не надо бросать.

Барка Датт: Между прочим, ты единственный, кого я знаю, у кого хватило мужества обнять Мамату Банерджи. Она может быть жесткой женщиной.

Шахрукх Кхан: Она очень милая.

Барка Датт: Очень милая, но очень жесткая.

Шахрукх Кхан: Она ни разу не была жесткой со мной с того момента, как я встретил ее. Я думаю, когда я обнимаю людей, у которых хорошие чувства, они позволяют мне обнимать их. Когда я обнимаю людей, у которых плохие чувства, они чувствуют, что я вторгаюсь на их пространство. Не знаю, может быть мне надо перестать еще и обниматься. Потому что это понимается неправильно.

Барка Датт: Что за ерунда?

Шахрукх Кхан: Знаешь, мне сказали, "Шахрукх, не обнимайся, что ты делаешь? Нельзя, ты же знаешь, теперь у тебя есть статус". Так что я сказал, "ох, если у меня есть статус, я не могу делиться любовью". И скажу тебе, я слышал, как политик рассуждал об этом. И может быть это верно, может неверно. Я не отношусь к политике. Но, знаешь, мы были в новом городе, у нас было много проблем и в прошлом году, когда мы отправились туда, мы ходили все время по всем чиновникам, мы говорили, "знаете, все, чего мы хотим, это просто приехать и доставить всем радость с этой командой, мы не отсюда". И она... Знаешь, что? Она - очень простая леди. Я видел, как кто-то сказал, "почему она охраняет людей, главный министр не должна заниматься этим". Та же история. Почему главный министр не должен это делать? Кинозвезды не должны делать это. X не должен сделать этого. Сегодня говорят, "я не думаю, что премьер-министр должен был заниматься расходами, он не должен делать этого". Это нормально. Это нормально. Если у вас такое положение, что люди прислушиваются к вам, и вы хотите сказать им, что хорошо быть счастливым. Знаешь, как бы велик ты ни был, это нормально быть человеком Я посмотрел эту передачу с этим джентльменом, который разговаривал с родителями Вишванатана Ананда. Но из-за того что он решил, что его родители должны быть замечательными, а они и есть такие, "Какой хороший ответ. Какой хороший ответ. Какой хороший ответ". То есть, если бы он говорит со мной, как с родителем, и я бы сказал, "знаете, мой сын оскорблял этого ребенка, и я сказал ему, что все в порядке, ты еще ребенок, вырастишь, поймешь, что правильно, что неправильно, что хорошо". Это не хороший ответ. Ну же, это совершенно нормально, быть счастливым. Совершенно нормально делиться своим мнением. Нормально...

Барка Датт: Быть тем, кто ты есть.

Шахрукх Кхан: Даже если ты находишься у власти.

Барка Датт: Конечно.

Шахрукх Кхан: Просто позиция... Знаешь, этот джентльмен все время повторял, "С большой властью приходит большая ответственность, с большой властью приходит большая ответственность". С большой властью приходит большая ответственность и с большой властью приходит система и пиар и перелеты и доставки пиццы также и это нормально. Факт, что большая ответственность появилась, если я вижу... Знаешь, как часто встречаешься с влиятельным мужчиной или женщиной, которых ты видел со стороны, когда рос, и когда ты встречаешь его, он доброжелателен и мил, и ты говоришь, ничего себе. Знаешь, например... я не сравниваю, но самые потрясающие люди, которых я встречал в этом мире, самые большие. И знаешь, ты встречаешь их... и я помню, как Мамата сказала мне, я пришел, и она говорит, "ahhh isko fish lakar do" (принесите ему рыбки). Это очень трогательно. Перед вами леди, которая управляет правительством... Я не говорю о политике, я о ней не знаю. Но мы все пришли, сели, я в пиджаке, все мы расселись, и знаешь, мы все сидим вот так, "Добрый вечер мадам. Добрый вечер, мадам". Она, "arrey kuch khaya?" (Вы ели). Я сказал нет, не ел, только что прилетел. "Arrey isko fish laake do chalo" (Принесите ему рыбки), и она позаботилась обо всех. Так что я должен смотреть свысока на это?

Барка Датт: Нет, конечно, нет.

Шахрукх Кхан: Точно. Так что если кому-то в штате, или город, или дороге или стадионе, мы принесем счастье... Я все время говорю людям,. вот мы, кто, кто был обласкан городом радости, если мы вернем немного, в чем...

Барка Датт: Что тут плохого.

Шахрукх Кхан: В чем проблема. Я вот о чем, знаешь, я хочу начать новую анти-несчастливую кампанию. Хочу пойти в Джантар Мантар и усесться. Я высказался политически некорректно.?

Барка Датт: Конечно же.

Шахрукх Кхан: Ладно, туда не хочу.

Барка Датт: Будь готов к неприятностям.

Шахрукх Кхан: Я собирался сказать MCA, но нет ...

Барка Датт: Почему бы тебе не попробовать с MCA?

Шахрукх Кхан: Я пойду к Воротам Индии. Я пойду к Воротам Индии.

Барка Датт: MCA. MCA...

Шахрукх Кхан: Нет, нет.

Барка Датт: MCA.

Шахрукх Кхан: Дай-ка придумаю. Я возьму разрешение и пойду в Eden Gardens. Я сяду в своем Саду и начну анти-несчастливое движение. Это, знаешь, как в Бутане, где у них есть…

Барка Датт: Валовое Национальное Счастье.

Шахрукх Кхан: Валовое Национальное Счастье.

Шахрукх Кхан: Знаешь, это именно то, что я хочу начать. Знаю, есть замечательные люди, которые говорят об анти-коррупции, есть замечательные люди, которые говорят о правильном управлении, есть замечательные люди, которые говорят о хороших новостях. Я думаю, что должен быть тем замечательным человеком, который говорит, давайте быть анти-несчастливыми. Давайте быть счастливым. Эта страна имеет право быть счастливой. Люди имеют право быть счастливыми. Знаешь, почему? Потому что мы не получаем его слишком часто. Так что моя логика в том, что надо пытаться быть счастливым, если мы никому не вредим. Не физически, я про эмоционально.

Барка Датт: Позволь я спрошу тебя под конец, какого типа уроки ты извлек для себя из всего этого пути? Если бы тебе нужно было бы назвать что-то одно, что ты узнал о себе, что ты не знал, что бы это было?

Шахрукх Кхан: Думаю, из того, что было сказано...

Барка Датт: Нет, нет весь путь до этого места?

Шахрукх Кхан: ... что я нуждаюсь в психотерапевте. Вот так...

Барка Датт: Нет, нет. Для себя? С твоей точки зрения? Вот ты смотришь на весь этот путь, который привел тебя к данному моменту, когда ты стоял там, вы победили, это были пять лет пути, было всякое за это время, ты постоянно находился под пристальным вниманием, и вот ты сидишь здесь сегодня, ты успокоившийся?

Шахрукх Кхан: Нет. Я никогда не буду успокоившимся. Это еще одна часть моего...

Барка Датт: Что стимулирует твой творческий потенциал?

Шахрукх Кхан: Да. Ты не можешь быть спокойным. Я выгляжу так глупо, что должен быть счастливым? Нет, ты не можешь быть счастливым так.

Барка Датт: Быть в тревоге...

Шахрукх Кхан: Не тревожным. Я беспокойный. Я хочу продолжить делать что-то. Я не знаю, когда остановлюсь. Хочу наносить макияж по утрам, и хочу делать чепуху, если могу, и не выглядеть глупым. Я по прежнему буду пытаться сделать так, чтобы все срабатывало. В моей профессии. В моей жизни. Я буду пытаться распространять радость, которая приходит благодаря мне. Когда мне покажется, что это становится грубым, я не буду делать этого сам в первую очередь. О том, что я узнал о самом себе, кроме того, что являюсь ходячим бедствием для своих собственных детей, это... Знаешь, я думаю, что я немного направленный против истеблишмента, я - немного направленный против правил, и я думаю, что я немного глуп. Не достаточно глупый, чтобы быть счастливым, но я немного глуп, я думаю, так как я говорю все, как есть. И теперь, когда я достиг того положения, в котором нахожусь, я должен пытаться быть образцом для подражания и играть роль и вне фильмов. Я говорю это сегодня, я не буду таким завтра утром, я обещаю тебе. Но я не хочу доставлять грусть, и я действительно хочу принести извинения людям. Я не извиняюсь, ну, знаешь, как все подадут это, - перед этим человеком, этим человеком. За свое поведение. За свое поведение. Для парня, который говорит, что я хочу, чтобы все были счастливы, хочу распространять радость, непозволительно такое поведение. Я не думаю, что у меня есть какие-либо оправдания или причины быть застигнутым в таком виде со вздутыми венами и ругающимся публично, что никого не делает счастливым.

Барка Датт: Ну, пожалуйста, никогда не становись политически корректным, потому что это сделает тебя очень скучным.

Шахрукх Кхан: Нет, не, я никогда не стану политически корректным. Я буду... я только говорю, что я извинился за это. А мое главное извинение, раз уж я я все время на ТВ, снимаюсь в фильмах, и я - парень с экрана...

Барка Датт: За то, что показываешь свое нижнее белье?

Шахрукх Кхан: Нет, нет. Ладно тебе. это нормально.

Барка Датт: Тогда за что?

Шахрукх Кхан: Я становлюсь старше, а следовательно немного эксгибиционистом.

Барка Датт: Так за что?

Шахрукх Кхан: Мое извинение всем зрителям, которым пришлось выносить этих якобы популярных психологов, с избытком косметики и пластики, строящих из себя светских львиц и читающих вам лекции. Это было действительно худшим развлечением вечера. Я думаю, что я действительно должен принести извинения. Знаешь, только из-за этого, я собираюсь вести себя очень хорошо, чтобы из-за меня люди, которые не уродливы физически, но точно в душе такие, не приходили и не говорили ерунду по телевидению только, потому что они это могут. И это не вело к тому, что другие говорят и говорят всякое, и говорят всякие странные вещи. Знаешь, одна леди сказала... я упомянул, что моих детей или девочку толкнули рукой. "О, это - очень серьезное обвинение в домогательстве, раз Шахрукх заявляет такое". Я на самом деле не слишком знаю английский, но думаю, что "manhandling" - это просто грубое обхождение. Затем некоторые начали говорить, "Подозреваем, это - очень серьезное обвинение, так как домогательство маленькой девочки. Он может доказать это?" Я не говорил это. Бог свидетель, я считаю, что никакой человек в этом мире, женщина или мальчику не должен быть жертвой приставаний. Я не скажу такое даже в шутку. Помню, что был небольшой отрывок, который я делал на одной из церемоний награждений, и у меня была шутка об изнасиловании. Кто-то такое написал, и я читал это и там было четыре-пять человек, две-три девочки и мальчика, и я помню, что я был расстроен, что вы можете просто шутить об этом.

Барка Датт: Конечно, ты не можешь.

Шахрукх Кхан: Так что я никогда не сделал бы что-то такое. Во мне столько приличия и... Не знаю, что еще сказать. Пытаюсь что-нибудь придумать...

Барка Датт: Все в порядке. Я кое-что скажу, так как мы заканчиваем. Ты должен признать, что споры никуда не денутся от тебя и тебе придется мириться с этим.

Шахрукх Кхан: Со спорами? Тогда я не должен огрызаться и все.

Барка Датт: Нет. Ты должен быть собой. Взлеты и падения.

Шахрукх Кхан: Думаешь, я однажды угожу в тюрьму за свое поведение?

Барка Датт: Я не знаю.

Шахрукх Кхан: Кажется, что я близок к этому?

Барка Датт: Если попробуешь поэкспериментировать с общественным туалетом, как обещал, попадешь в тюрьму.

Шахрукх Кхан: Я отправлюсь в тюрьму. Ладно, две вещи мне пророчат, вопрос, где я окажусь раньше - в психушке или в тюрьме? Или ни там, ни там, если буду контролировать себя и слушать своих детей?

Барка Датт: Вернемся в следующем году и узнаем в таком же интервью.

Шахрукх Кхан: Спасибо большое.

Барка Датт: А сам как думаешь, где окажешься сначала?

Шахрукх Кхан: Я думаю, что мое единственное место на вершине, таким образом я останусь там, независимо от того, где эта вершина - в психушке или тюрьме, я отправлюсь туда.

Барка Датт: Шахрукх Кхан. Спасибо за общение.

Шахрукх Кхан: Спасибо.


Источник.

Перевод nml для http://www.znaemtolk.com/

Вопросы моих детей заставили меня извиниться: Шахрукх Кхан
Friday, June 01, 2012



Барка Датт: Шахрукх, возможно, одно клише, как это было, которое описывает этот момент, это - все хорошо, что хорошо кончается. Но прежде, чем мы добираемся до счастливой части, на этом тернистом пути было столько моментов, что ты вероятно чувствовал, это не закончится достаточно хорошо.

Шахрукх Кхан: Нет, это - шутка, использовать неверные слова песни! Как шутку я говорю - все хорошо, что хорошо кончается. Но, я.. я только хочу... я никогда не чувствовал, что что-то пойдет не так, как надо. Я думаю, что ... да... я хочу сказать, что я делаю то, что хочу, я веду себя так, как хочу, я говорю то, что хочу и....

Барка Датт: И попадаешь в большие неприятности!

Шахрукх Кхан: Часто. Я говорил тебе в последний раз, я - ходячая неприятность, я - трудный ребенок.

Барка Датт: Для кого? Неприятность для самого себя? Для семьи? Друзей? Людей?

Шахрукх Кхан: Я - трудный ребенок для моих детей! Ты знаешь, я... честно скажу тебе.. я .. хм .... в ту ночь, во время одной из ссор, в которую я влип, я помню..... не помню, в какой именно, их было так много в этом году!

Барка Датт: Ты ведь шутишь?

Шахрукх Кхан: Нет .. нет

Барка Датт: Сколько ты можешь насчитать?

Шахрукх Кхан: Знаешь, я решил, пообещал себе...

Барка Датт: С MCA...

Шахрукх Кхан: А еще.... с этим...

Барка Датт: Шириш Кундер...

Шахрукх Кхан: Да. Но я решил.

Барка Датт: Есть еще?

Шахрукх Кхан: Нет. Теперь одна - в год, я так решил!

Барка Датт: Одна в год. Ладно.

Шахрукх Кхан: Я установил свою норму.

Барка Датт: Все под контролем.

Шахрукх Кхан: Под контролем, да. Так что вторая ссора, в которую я влез, я пришел домой, и попросил прощения у своих детей.

Барка Датт: То есть это - инцидент с MCA?

Шахрукх Кхан: Да, инцидент с MCA.

Барка Датт: Ладно

Шахрукх Кхан: Итак, я извинился перед сыном и дочкой, и объяснил им, что за слова мне сказали, хотя мне не хотелось говорить о религиозной части этого. Потому что мне никогда не нравилось обсуждать это с моими детьми, о религии и всякое такое. Я просто позволил им быть.

Барка Датт: Можно я заострю внимание на этом. Как ты говоришь, ты не хотел обсуждать религиозную часть этого. То есть ты фактически говоришь, что сказанное тебе было религиозным общинным высказыванием?

Шахрукх Кхан: Да. Это было не слишком прилично и я с самого начала заявил, что не хотел бы повторять это, поскольку, опять таки, это станет проблемой, а мне этого никогда не хочется. И еще раз хотел бы сказать, это я ссорился не с ассоциацией, а с человеком, который не должен говорить такое. И если ассоциация восприняла это как вызов им, это - их правила, и я это уважаю.

Барка Датт: Могу я спросить тебя. Учитывая то количество критики, которое обрушилось на тебя отовсюду за то, как ты повел себя на поле MCA, а теперь ты говоришь, я думаю впервые, потому что на своей пресс-конференции ты лишь сказал, что они были очень грубыми, вели себя ужасно, пытались физически воздействовать на детей, включая твою дочь, но официально ты не заявлял, что сказанное тебе носило общинный характер.

Шахрукх Кхан: Нет, я сказал, что это было религиозное, на пресс-конференции.

Барка Датт: Так почему бы тебе не сказать нам, что это было?

Шахрукх Кхан: Знаешь, почему, потому что это еще более сделает явным, что у нас есть проблемы в нашей стране, которые не... которые являются религиозными. Мне не нравится это. Я...

Барка Датт: Подвергался сомнению твой патриотизм, твой...

Шахрукх Кхан: Нет, нет, нет. Только слово, которое я неправильно понял, потому что я - из Дели. Я думал, что оно означало кое-что одно, но оно означало кое-что другое. И кто-то сказал мне, и я действительно рассердился из-за этого, и, конечно, детей толкали или что-то типа. Но я хочу сказать, что все это неважно, мне просто было грустно и действительно плохо, что мои дети вынуждены были наблюдать меня таким. Они никогда не видели меня таким. Мой сын сказал только одно в ответ после того, как я долго объяснял свое поведение. Он сказал, "знаешь, папа, я рад, что ты никого не ударил. Потому что если бы ты когда-нибудь попробовал сделать это публично, я бы сбил тебя с ног."

Барка Датт: Это сказал твой сын?

Шахрукх Кхан: Да. "Я достаточно сильный!" Чего нет. Ладно, не буду так говорить, потому что он сильный парень. Он сказал, "знаешь, я оттолкну тебя и не дам тебе кого-либо ударить". Тогда я сказал, "да, так и нужно, и мне очень жаль, что я так поступил". И спустя некоторое время, я спросил его, "все нормально?" Он - "я хочу спросить только одно". Я - "что?" Он - "почему?" Так что я посчитал это очень...

Барка Датт: В каком смысле, почему? Почему ты так отреагировал? Почему они сказали тебе то, что сказали?

Шахрукх Кхан: Нет, просто почему. Просто почему ты сделал все это? Поэтому я типа: "ладно, мне очень жаль". А моя дочка была еще серьезнее, как и все девочки! И она сказала, "знаешь, ты не должен извиняться перед нами, ты не должен ни перед кем извиняться. Просто из-за того, что ты делаешь, потом ты впадаешь в глубокую депрессию, а мне не нравится, когда ты так подавлен. Поэтому ради самого себя веди себя хорошо". Так что, думаю, как я и сказал, я - трудный ребенок для своих детей, и я понял это той ночью. Я обещал им, что буду вести себя лучше. Нет, мне очень стыдно, что мои дети вынуждены учить меня, как себя вести, потому что, как мне казалось, они в том возрасте, что это я должен учить их, как вести себя.

Барка Датт: То есть ты говоришь, что был спровоцирован весьма серьезным образом, религиозным комментарием, но все таки ты не должен был вести себя так, как ты сделал?

Шахрукх Кхан: Да. Так как я должен вести себя правильно в интервью, я говорю это…

Барка Датт: Не надо. Ты же знаешь, в этом интервью, тебе не надо быть...

Шахрукх Кхан: Можно мне... можно мне...

Барка Датт: Ты можешь быть самим собой....

Шахрукх Кхан: Можно я кое-что сделаю. Я хотел бы отвечать на некоторые вопросы двумя способами: так, как надо отвечать, и так, как я бы ответил.

Барка Датт: Что касается меня, я хочу только правду.

Шахрукх Кхан: Могу я дать оба ответа? Пожалуйста.

Барка Датт: Могу я дать оба ответа? Пожалуйста.

Шахрукх Кхан: Итак правильный. Да, я достиг того возраста и того этапа моей карьеры, когда люди действительно смотрят на меня как на образец для подражания.

Барка Датт: Ты даже не можешь сохранить невозмутимый вид, делая это правильное заявление.

Шахрукх Кхан: Я просто радуюсь. И раз я - образец для подражания, я не должен подавать плохой пример людям. Поэтому, если люди пытаются спровоцировать меня или сказать что-нибудь нехорошее, я должен быть самым всепрощающим и всепонимающим, должен поступать верно, то есть - я не должен реагировать ни на кого. А если по правде, если кто-нибудь снова поступит со мной так, то, да, я их закапаю. И я не должен так говорить. Я только хочу, чтобы все ясно понимали, я - не образец для подражания. Я - не образец для подражания. И никогда не хотел им быть. Я хотел быть кинозвездой. Я хотел играть. Я хочу продолжать играть и заставлять вас улыбаться. Я не собирался быть образцом для подражания, потому что образец для подражания - это человек, который играют роль согласно тому, что люди думают о нем.

Барка Датт: Хммм

Шахрукх Кхан: Это не про меня. Я действительно хочу сказать людям, что я - обычный человек. Да, у меня большой дом, и я очень богат, и я могу совершить ошибку, могу поступать неверно. И это здорово быть счастливым или ошибаться или быть правым или любым другим.

Барка Датт: И все это про тебя говорили?

Шахрукх Кхан: Я знаю, что все это обо мне говорили, и я слышал о... Я никогда не думал, что я буду такой большой звездой.

Барка Датт: То есть ты просто человек.

Шахрукх Кхан: Ты можешь быть, и это нормально, но, да, когда мои дети садятся...

Барка Датт: Но случись все опять, тебе придется отвечать перед детьми.

Шахрукх Кхан: Да, теперь я понимаю, если мне приходится держать ответ перед моими детьми, это немного неловко, и я... То есть они никогда не говорили мне, что я - образец для подражания. Знаешь, скажу тебе одну странную вещь, я никогда не говорил своим детям - не знаю, происходит ли так в других семьях, я знаю о некоторых людях - но у нас в семье мы никогда не говорили нашими детям - badhe ho ke tum папа ki tarha banoge (когда вырастишь, будешь похож на своего папу). И если от меня ожидают, что я буду образцом для подражания, то тогда вы должны признать, что, да, в плане работы я мог бы быть образцом для подражания, но в личном плане я совершенно другой. Это похоже на следующее, я приведу пример. Я никогда не говорил после первого раза о том факте, что я был задержан имиграционной службой в Америке. Я решаю ехать туда, если я хочу туда ехать, то я буду следовать правилам. Потому, когда я вернулся, я даже никому не упомянул об этом.

Барка Датт: Тогда даже была критика, что слишком много значения тому факту, что тебя допрашивали в течение двух часов.

Шахрукх Кхан: Я ни слова никому не говорил.

Барка Датт: Ты предпочел бы, чтобы это было более сдержанно и трактовалось более обычно?

Шахрукх Кхан: Нет, я предпочел бы, чтобы .... может кто-нибудь понять, что это - мой выбор, ездить в Америку несмотря на это. И я езжу и знаю отлично, что такое случиться, и я все равно выбираю ехать. И все. Все именно так просто. Это - правило, как например, знаешь, вы идете в святое место, вы снимаете ботинки. Это так просто. Я не должен туда идти, если мне проблематично снять ботинки.

Барка Датт: То есть ты не чувствуешь себя оскорбленным, когда тебя останавливают, и теперь уже не раз, в Америке для допроса, потому что, очевидно, твое имя соответствует некоторому списку, который есть у них?

Шахрукх Кхан: Да. Так что либо я меняю свое имя, либо, знаешь, теряю свою славу, тогда люди не будут копировать мое имя. Но по правде, я не обижаюсь. Я не обиделся до такой степени, чтобы не ходить в какое-то место. Ну, например, если я прихожу в ваш дом как-то, и вы оскорбляете меня, или я чувствую себя оскорбленным, а это могло быть обычным правилом в вашем доме, но я чувствую себя оскорбленным, я не буду туда приходить. То, что я хочу ездить туда ради работы или по любой другой причине, означает, что я не обиделся достаточно сильно.

Барка Датт: То есть ты думаешь, что слишком много шумихи по этому поводу? Знаешь, Омар Абдулах, например, сказал на Твиттере, когда тебя задержали в последний...

Шахрукх Кхан: Есть темные очки?

Барка Датт: Прости?

Шахрукх Кхан: У тебя есть темные очки?

Барка Датт: Есть ли у меня темные очки! Почему, ты устал от внимания публики, направленного на тебя?

Шахрукх Кхан: Нет, нет, нет, нет, нет. Я читал на его страничке Твиттера, почему я ношу темные очки ночью?

Барка Датт: О, это я пропустила.

Шахрукх Кхан: Так что я бы хотел надеть темные очки и ответить на этот вопрос.

Барка Датт: Ладно, это я пропустила. Пропустила этот его твитт. Но я говорила о его твитте, в котором он сказал, когда ты был задержан, к чему вся эта шумиха, всех или многих задерживают в американских аэропортах, почему такая шумиха каждый раз?

Шахрукх Кхан: И он прав. Он прав, сказав так.

Барка Датт: Он прав?

Шахрукх Кхан: Думаю, он прав, сказав так. И я думаю, нормально, если он так считает. Знаешь, у каждого есть свое мнение.

Барка Датт: Какое у тебя? Когда тебя останавливают, это должен быть немного раздражает?

Шахрукх Кхан: Со мной системная проблема. Это та система, место, страна, организация, которой, как ты знаешь, мы на самом деле пытаемся подражать в плане организации, систем, процессов. После того, как это случилась, из американского консульства очень много приходило, они извинялись, были очень любезны, и они сказали, знаете, в следующий раз такого не случиться, теперь ваше имя будет указано и все связанное с глазами взято и все такое. Это второй раз случилось. Когда я отправился с Ra.One в Торонто. Знаешь, иммиграция в Америке сделана в Торонто почему-то. Мои сумки были открыты и все такое, и все узнают, и они очень любезны со мной. Но это два с половиной часа просто стояния там с вашими сумками, и мне пришлось повторно упаковывать их, что было еще хуже, и я упаковал их снова очень плохо и сломал некоторые вещи. А затем это происходит в третий раз. И мой единственный скромный запрос состоит в том, что если такое происходит, не только со мной, это может случиться с другими людьми также, и это очевидно ошибка системы и процесса, - это может быть исправлено. Это на самом деле лучше для безопасности каждого места, если все имена, понимаешь, если есть плохие имена, может быть правильное имя, к которому не надо придираться.

Барка Датт: Но знаешь, я читала в газетах, что Генри Киссинджер, который был госсекретарем в Америке, тоже был остановлен и расспрошен. Так что, в отличие Индии, где многих важных персон не останавливают...

Шахрукх Кхан: Нет, это не...

Барка Датт: ... возможно, в Америке меньше проводят различий.

Шахрукх Кхан: Я никогда не пользовался этим, и я читал некоторые комментарии.

Барка Датт: Да...

Шахрукх Кхан: Я никогда ни разу... В Индии, когда иду, я никогда не пересекаю линию. В самом деле, если пойдете и спросите на мумбайской таможне господина, чье имя кстати мистер Ванкхеде, то он скажет, что всякий раз, когда он приезжает, он - один из немногих, кто будут сидеть там и ждать. Да, я действительно прошу их, могут ли пройти мои дети, если они со мной. И я сижу там, я открываю сумки, я говорю им, что у меня с собой. У меня такая репутация в каждом официальном отделе. Я никогда не шел, думая, я - Шахрукх Кхан.

Барка Датт: Говорилось еще, когда случился этот инцидент с MCA, это тот же Шахрукх Кхан, который с американскими представителями иммиграционных властей не может ругаться, но демонстрирует свою силу чиновниками MCA. В основном, чтобы сказать, знаешь... ghar mei raja banta hai (дома короля из себя строит).

Шахрукх Кхан: Да, да, пусть попробуют тронуть моих детей в Америке, я им покажу. Да и попытаются сказать такое мне в Америке, что, как я думаю, между прочим говориться, если уж по-честному. Не говоря, они это говорят. Что ваше имя такое-то, и, знаешь, это своего рода наклеиванием ярлыков из-за чьего-то имени или с религии, на которую мы смотрим с большим... знаешь... более...

Барка Датт: Но ты не рассматриваешь это как общинный? Даже при том, что это своего рода расовое профилирование? Ты считаешь это существенным? Ты можешь провести это различие?

Шахрукх Кхан: Если честно, меня не волнуют все другие страны, меня волнует моя собственная страна. И совсем уж честно, я был хорошо воспитан и немного образован, и я знаю, каков мир, и как он изменился в последнее время, где многие мировые страны также общинные. Но я думаю в моей стране, в силу моих возможностей, если есть что-то общинное, я думаю, что должен говорить об этом, чуть больше "демонстрируя свою силу", чем где-либо еще. Но я уже сказал, там такая власть и я полностью соблюдаю правила, и это нормально. Я выступал не против ассоциации, я ссорился с человеком, который оказался из этой ассоциации. А если это правило, я буду ему следовать. Но я думаю, что они должны поговорить и с тем джентльменом. Я не знаю, как он выглядит. И не буду заморачиваться и узнавать его снова. Но это не справедливо, говорить так, а если вы говорите так, вы нападаете на меня. Я имею в виду, говоря со мной. И я не хулиган...

Барка Датт: Это был переломный пункт в ссоре?

Шахрукх Кхан: Нет, на самом деле я спустился, потому что кто-то... Еще до этого мне кто-то сказал, что "знаешь, пару матчей назад, некоторые зрители спустились на поле, и охраннику попало за это". Я думаю, что он взъелся на детей, которые смотрели матч, чтобы они не выходили на поле, но они вышли на поле, поэтому я мог забрать их в автобус, который был припаркован. Я приехал, чтобы забрать их. То есть я думаю, что у него было тоже самое отношение, но он был чуть более строг, чем накануне. Так что он выпроваживал их, а мне это не понравилось. Я только сказал ему, пожалуйста, не трогайте их, а он по-прежнему тянул одного из детей, и я сказал, не трогайте их. И в это время подошедший сзади джентльмен сказал кое-что. Я сразу обернулся, "что вы говорите"? Я даже не понял сначала. Я принял это слово за другое, и я просто обернулся и сказал, чтобы он повторил. Тогда кто-то объяснил мне, что было сказано. Тогда я направился к нему, к этому моменту подошло еще 4-5 человек, чтобы защитить его, и кричали, "арестуйте его" и все такое.

Барка Датт: Не предавая гласности то, что они сказали тебе, не делаешь ли ты возможным другие толкования, в некотором смысле доминирующий рассказ такой: 'Вот этот избалованный мальчишка, суперзвезда, привык делать по своему, презирает правила, ходит со своими детьми, нарушая эти правила, хочет, чтобы с ним обращались как с ВИП-персоной, а когда не получает такого обращения, орет на полицейских'. Потому что ты фактически не…

Шахрукх Кхан: Только в Индии, не в Америке.

Барка Датт: Только в Индии, не в Америке. Это тоже было сказано. Теперь точно не уточняя сказанное тебе, что было общинным, ты прояснил, что это было одно слово, оно было очень общинным, имело отношение к религии, но не уточняя это, не сообщая людям точно, насколько оскорбительным это было, разве ты не позволяешь тем самым другому толкованию определять инцидент?

Шахрукх Кхан: Думаю, для меня достаточно только сказать: да, это было нечто, что, как я считаю, не должно говориться. Знаешь, можно сказать несколько слов, которые являются gaali (ругательством), как...

Барка Датт: Которые ты употребил?

Шахрукх Кхан: Да, которые я употребил. Да, я ругался. Но я знаю... Я думаю, что многие, может быть, были тоже очень расстроены этим, знаешь, "вы не должны были так говорить". Я был очень расстроен из-за этого. И я не хочу уточнять, потому что хочу только, чтобы это закончилось, так как моим детям очень неловко постоянно видеть это по телевидению и читать об этом в газетах. Моя дочь чувствует себя не очень приятно из-за всего этого. Я веду себя типа: ладно, пусть это просто закончится. В следующий раз, если кто-то скажет мне такое, думаю, я просто уйду.

Барка Датт: У вас дома, ты всегда говорил, религия не была проблемой. Твои дети понимают что-то подобное тому, что было сказано тебе, они хотели знать, что это значило?

Шахрукх Кхан: Знаешь, из-за того, что это не было проблемой, фактически, как я сказал, моя дочь в конце концов попыталась высказать, "Почему тогда ты делаешь из этого проблему, если это не проблема", и это был заключительный аккорд. Да, если это не проблема, значит не проблема, пусть люди говорят то, что говорят, и что хотят говорить. Просто сохраняй спокойствие, не реагируй бурно на это. Раз ты отстаиваешь факт, что кто-то другой имеет разногласие во взглядах на религии, и ты тот, кто не имеет, тогда почему ты ведешь себя так? Ты не должен учить их таким образом, потому что тогда ты точно уступаешь, знаешь, тому высмеиванию, которое возникает, когда люди говорят об этом.

Барка Датт: То есть, как я слышу, одна часть тебя говорит, "Когда я пришел домой и был вынужден объяснять это моей дочери и сыну, это было действительно ужасно", а другая часть все еще заявляет, "Положа руку, если я должен дать тебе честный, но неполиткорректный ответ - если бы это случилось снова, я бы поступил так же снова и снова". Так?

Шахрукх Кхан: Нет. Теперь я скажу тебе, что я сделаю.

Барка Датт: Нет, теперь ты должен дать мне честный ответ, а не политически верный..

Шахрукх Кхан: Я дам тебе честный ответ. Я поступлю по-другому: если я действительно рассержусь очень сильно из-за чего-то, будучи публичной фигурой, я отведу этого джентльмена в общественный туалет, закрою двери, так чтобы никто не видит этого, а затем сделаю с ним то, что захочу с ним сделать. Тогда никто не сможет сфотографировать меня таким образом.

Барка Датт: Есть люди, которые собираются слушать это интервью, как они слушали предыдущие интервью, и они напишут, как писали прежде, что у Шахрукх Кхана кризис среднего возраста, раз он ведет себя таким образом и говорит такое.

Шахрукх Кхан: Да, да, я все время слышу это.

Барка Датт: Ты много такого услышал, когда случился инцидент, ведь так?

Шахрукх Кхан: Когда они наприглашали популярных психологов, да, их наслушался.

Барка Датт: И? Что ты почувствовал - удивление, боль, гнев - когда услышал это?

Шахрукх Кхан: Я скажу тебе, что я почувствовал. На самом деле, я записал, что я почувствовал в тот день.

Барка Датт: Как часть книги, что ты пишешь?

Шахрукх Кхан: Просто записал. Я записал это в память своего телефона, и я сохранил это, потому что это в какой-то мере задело меня. Знаешь, я смотрю это, и я говорю: ладно, собравшиеся здесь люди существуют в маленьких ящичках из рассудительности и добродетельности, и я заметил, что эти ящички кажутся меньшей чем 42-дюймовый плазменный телевизор, по которому я их смотрю, они настолько маленькие, действительно маленькие. И они символизировали мою обиду, и я был очень расстроен, и обида с тревогой превращались в гнев, что уже было второй стадией. Но я смотрю на них и начинаю анализировать: почему я начинаю сердится и обижаться на них? Я скажу почему, потому что я - кинозвезда. Всю свою жизнь, все, что я хотел - в среднем возрасте, до среднего возраста, раньше в детстве, когда начинал играть в театре - все, что я хотел делать и все, что я хочу делать, это быть признанным, любимым и отдавать в любой форме, и мне повезло. Мне очень повезло, у меня есть возможности делиться счастьем с людьми, делая "колесо", пусть даже этим позволяя увидеть мое нижнее белье, что возможно неверно в глазах тех, кто политкорректен, я могу делать все это. Я просто хочу отдавать как право, я хочу отдавать. Если ты попросишь меня сегодня: Шахрукх, знаешь, это шоу становится слишком серьезным, ты можешь что-нибудь сделать? Я сделаю Chammak challo для тебя. Я не собираюсь усесться и сказать, "знаешь, я должен вести себя более серьезно. Это будет восприниматься людьми, когда Шахрукх Кхан говорит, он должен говорить умно". Я могу сделать умное выражение лица, я могу…

Барка Датт: Как ты выглядишь по-умному? Можешь показать?

Шахрукх Кхан: Пока нет.

Барка Датт: Серьезный умный вид, во всем остальном ты очень умный, но это главным образом проявляется в форме (смеется) умоляющего собственное достоинство юмора.

Шахрукх Кхан: Я могу задумываться подольше прежде чем ответить, использовать длинные слова, которые никто не поймет. Но я чувствую, что я готов отдавать. Вы попросите, я отдам. Не попросите, я отдам. Я сделаю это. Я сделаю все, что вы хотите, чтобы я сделал, потому что я хочу нравится, хочу быть любим. Это - первое правило тех, кто желает быть актером, и этому я учу своих детей, а также любого молодого актера или актрису, с кем встречаюсь. Первое правило…

Барка Датт: Но где желание нравится и быть любимым согласуется с той злобностью, контролем, критикой, что ты слышишь о себе целый день?

Шахрукх Кхан: Я скажу тебе. Я хочу дать, и я даю, и я говорю, пожалуйста, возьмите это, и внезапно я замечаю, что после того, как я отдал столь много, есть люди, которые подвергают сомнению то, что я отдал, называя это по разному, как 'кризис среднего возраста', 'высокомерный', 'большая звезда', 'что он думает о себе', 'откуда он думает, он вышел' и бла-бла-бла. И пока я смотрю их всех... я много их смотрю по телевидению, потому что смотрю.

Барка Датт: Ты не можешь воздержаться от этого, не можешь просто сказать, что я не собираюсь слушать то, что они говорят обо мне?

Шахрукх Кхан: Нет

Барка Датт: Не можешь?

Шахрукх Кхан: Я хочу это смотреть. Я хочу это смотреть, потому что об этом говорилось в другом тоне, чем это случилось. Поэтому я смотрел это все, этих, как я сказал, популярных психологов, светских львиц в их дизайнерских сари, на которых больше косметики, чем у меня уверенности в себя и - да, мне понравилось, я повторю это снова - ведущих, похожих на великовозрастных школьников, которые воображают себя ковбоями, и чье небольшое самомнение зиждется на их старомодных галстуках, и называющих меня плохо воспитанный ребенок, говорящих то и это, и я продолжал смотреть на них, и затем я понял, знаешь что, что, я тоже символизирую их обиду. Они не единственные, кто символизирует мою обиду, что они не любят меня достаточно сильно. Я символизирую их обиду, что они типа: "я не могу пройтись колесом и не потому, что не могу сделать этого физически, а потому, что не имею столько возможностей, чтобы выразить свою радость, и не только, чтобы выразить ее, а чтобы поделится ей со столькими людьми, чтобы были сотни людей, и я пройдусь колесом и сотни людей скажут, 'Да! Весело, классный вечер'". Могу я сказать одну вещь. Это нормально, быть счастливым и делиться этим. Не нужно давать этому названия типа кризис среднего возраста. То есть если бы мне было 27…

Барка Датт: Нет, они не говорили это тогда. Они сказали это, когда ты столкнулся с MCA, что у него...

Шахрукх Кхан: Да, да, меня анализируют каждый момент и за любое действие, которое я делаю. Как я сказал, я не должен носить темные очки ночью, но многие люди носят и все нормально. Теперь я сказал то, что Джек Николсон заявил, что солнце не перестает мне светить, поэтому я ношу темные очки ночью. Я тоже сказал это в моем интервью и давно много лет назад из этого тоже состряпали нечто, и это в порядке вещей, я полагаю теперь, я должен привыкнуть. Как я сказал тебе в прошлый раз, Барка, я становлюсь теперь все более затворником. Знаешь, было время... и я сказал это всем этим молодым парням и девушкам, которые пришли, чтобы сделать это интервью со мной, и я сказал им, знаете, было время, когда если бы я ехал в машине и увидел, как они все стучат по стеклу, я бы остановил машину и поговорил бы с ними, не потому что хотел бы получить дополнительную выгоду от прессе, а потому что я вижу, что они делают свою работу и это бы было хорошо для них. И молодой человек пришел бы к тебе и сказал, 'Барка, мы получили интервью Шахрукха'. То есть это будет хорошо. Потому что ко мне относились так, когда я был начинающим в кинопроизводстве, что кто-то останавливал автомобиль и говорил, 'эй, что ты хороший актер, поехали, я дам тебе роль'. Таким образом я поступаю так же. А теперь я перестал так делать. Они спрашивают меня, в Калькутте они спрашивали меня, они спрашивали меня здесь в Мумбаи, 'Шахрукх, брат, вы не останавливаетесь и не позируете нам больше на вечеринке, вы выглядите расстроенным'. Я сказал, да, вы разбили мне сердце. И что это нормально, быть знаменитостью и иметь разбитое сердце?.

Барка Датт: Но, знаешь, есть те, кто говорят, что это сопутствует тому, чтобы быть на виду. Люди любят тебя, иногда по совершенно искусственным причинам, даже похвала, и даже лесть могут быть иногда далеки от... знаешь, как люди представляют тебя, не ты.

Шахрукх Кхан: Так и есть. Вся похвала, которую я получаю, и вся критика, которую я получаю, правда, находится где-нибудь в середине. Я всегда так считал. Я - не Король Кхан и я также не высокомерный плохо воспитанный ребенок. Но должны быть во мне есть качества от обоих, где-то ближе середине, не в таких крайностях. Но я был огорчен, потому что мои собственные коллеги... Ты - моя коллега, мы принадлежим к СМИ. Я хотел бы сказать, так как ты делаешь новости, какую бы славу вы ни получили, будучи журналистами, вы не можете относится к этому серьезно.

Барка Датт: Конечно, не можете.[/quote]

ШРК: "Случайная встреча" с Омаром Куреши

ШРК: Добро пожаловать на очередной эпизод шоу «Случайная встреча с Омаром». Я все еще не вышел из образа Дона. Дон не любит, когда ему задают вопросы, даже во время дознания … поэтому сегодня вопросы буду задавать я, и если Омар откажется отвечать, я пристрелю его. Мой первый вопрос. Здравствуйте, Омар!
ОК: Здравствуйте, Шах Рукх!
ШРК: Добро пожаловать на «Случайную встречу» с самим собой. Как жизнь?
ОК: Все в порядке, слава Богу.
ШРК: Скажите, когда в последний раз Вы занимались сексом?
ОК: Несколько ночей назад.
ШРК: С кем?
ОК: Это личный вопрос.
ШРК: В этой программе других вопросов не бывает. Вы задаете нам такие вопросы, сегодня настал наш черед.
ОК: Я бы не стал спрашивать Вас об этом.
ШРК: Сегодня Ваша задача не задавать вопросы, а отвечать на них.
ОК: У меня кратковременная потеря памяти.
ШРК: Хотите, помогу освежить память? Могу стукнуть слегка по голове, чтобы извлечь из нее все ответы. Начнем с простого вопроса. Они все написаны мелким шрифтом, потому что это секретные вопросы. Вы работали в прессе, на телевидении, в интернете – что из этого приносит Вам наибольшее удовлетворение?
ОК: Мне нравится работать на телевидении, потому что люди узнают меня в лицо, но мне также нравится журналистика, это моя страсть.
ШРК: Дружеское расположение к кому-либо из звезд отражается на рецензиях?
ОК: Когда я пишу рецензию … думаю, что нет. Мой отзыв может быть эмоционально окрашен, но я стараюсь быть справедливым. Думаю, это то, что помогает мне идти вперед (развиваться).
ШРК: Вы уверены? Никогда не добавляете никому полбалла или целый балл? Из дружеских чувств?
ОК: Может быть, половину.
ШРК: А целый балл?
ОК: Никогда.
ШРК: Назовите одну из звезд Болливуда, от которой Вы без ума. И лучше, если в этом списке не будет имен героинь, которые нравятся мне.
ОК: Мне нравятся все актрисы, которые нравятся Вам.
ШРК: Все?
ОК: Все. Мадхури Дикшит, Катрина Кейф, Карина Капур.
ШРК: Назовите только одно имя. Самая любимая, на все времена.
ОК: Мадхури Дикшит. И Карина.
ШРК: Да, Карина великолепна, да благословит ее Господь. Ради какой из знаменитостей Вы бы пошли на убийство - только чтобы заполучить ее на свое шоу?
ОК: Анджелина Джоли.
ШРК: Почему?
ОК: Мне нравятся ее губы.
ШРК: Что бы Вы стали делать с ее губами на шоу?
ОК: Разговаривать с ними.
ШРК: Мой сын говорит, что когда люди целуются, они разговаривают губами. Вы бы стали разговаривать с ней таким образом?
ОК: Да. Второе хорошее применение губам – разговаривать.
ШРК: Самое интересное интервью: с кем и почему?
ОК: Я думаю, что интервью с Вами, Шах Рукх, были изумительными.
ШРК: Мои интервью вне конкуренции. Они всегда первоклассные.
ОК: Интервью с Амитабхом Баччаном. Поначалу он был очень сдержанным, но затем постепенно разговорился, в самом последнем нашем с ним интервью он раскрыл свое сердце.
ШРК: Самое худшее интервью. Назовите имя актера или актрисы.
ОК: Я думаю, это было интервью с Джухи: она отказывалась говорить что-либо, у нее было очень плохое настроение.
ШРК: Нет, так не пойдет. Хотите легко отделаться? Вы знаете, что Джухи – друг, и она ничего не скажет на это. Назовите имя звезды … или старлетки, кого-нибудь, кто сидел напротив Вас вот так (гримасничает): ничего не выйдет, парень…
ОК: Да, было одно интервью с Мадхури, оно показалось мне скучным. В конце концов я сказал ей: «Вы так ничего и не сказали, из этого не получится сенсации», и она ответила: «Неужели?! Садитесь». И после этого она добавила кое-какие подробности, и интервью стало интересным.
ШРК: Честно? Никогда не приходилось брать интервью, после которого хотелось прийти домой, сесть с бокалом вина..?
ОК: Нет, я думаю, что все интервью на телевидении были замечательными.
ШРК: Ваше текущее семейное положение?
ОК: Не женат. Немного запутанное.
ШРК: Кто, по Вашему мнению, является самым перехваленным актером/актрисой Болливуда?
ОК: Я не думаю, что кто-то незаслуженно наслаждается славой. Потому что все, кто работает в Болливуде, действительно усердно трудятся, чтобы добиться успеха. Я считаю несправедливым говорить такое о ком-либо.
ШРК: А неофициально? Выключите камеру, мы не будем показывать это в эфире. Назовите только одно имя. Наверняка есть кто-то, кого Вы ненавидите. Кто-нибудь, кого перехвалили ... бесталанный ... ему просто повезло …
ОК: Нет, я не могу так сказать ни о ком. Все, кто чего-то достиг, добился этого не без причины.
ШРК: Назовите имя того, кто добился успеха по самой незначительной причине, самой безосновательной причине.
ОК: Я думаю, что все, кто добился успеха, заслуживают этого. Честно. Я действительно так считаю.
ШРК: Вам доводилось сталкиваться с капризами звезд, когда Вы брали у них интервью?
ОК: Да.
ШРК: Расскажите. С кем?
ОК: Я не хочу называть имена, но …
ШРК: У нас получается интервью как тот разговор с Мадхури Дикшит. Мне нужно откровенное интервью, которое станет сенсацией, новостью дня, чтобы кто-нибудь потом подал на Вас в суд и чтобы этот актер больше не захотел давать Вам никаких интервью.
ОК: Было несколько человек ...
...
ШРК: Самая страшная угроза в ваш адрес?
ОК: Однажды Салман на моих глазах разорвал Stardust [журнал, редактором которого является ОК] и затем вручил мне его.
ШРК: Как знак?
ОК: Как намек: ты будешь следующим.
ШРК: Кто-нибудь оскорблял Вас?
ОК: Нет.
ШРК: Кто является Вашей любимой парой Болливуда вне экрана?
ОК: Шах Рукх и Гори.
ШРК: Слова, которые звезды повторяют из года в год, но Вам известно, что это ложь.
ОК: «Когда мы решим всем рассказать об этом, сми узнают обо всем первыми».
ШРК: Все так говорят?
ОК: Большинство.
ШРК: И это может относиться к чему угодно? Отношения…
ОК: К чему угодно: отношения, романы, разрывы.
ШРК: Сми все равно все узнаЮт, даже то, чего нет на самом деле. Так что эта фраза излишняя.
ОК: Это задача масс-медиа – выступать в качестве посредника, получать информацию от звезды и передавать ее поклонникам.
ШРК: Вы говорите так, как будто это религиозная миссия - очень мило.
ОК: Это так. Потому что если Вы искренне увлечены своей работой, это и есть ваша миссия.
ШРК: Я узнаю о себе много интересного благодаря сми.
ОК: Как Вы реагируете на это?
ШРК: Моя реакция … я думаю, раз это настолько похоже на религию, возможно, это голос Бога, это будущее, которое они мне предрекают … но я не рву журналы. Кто-либо из знаменитостей выcказывал недовольство по поводу того, что Вы написали о каких-либо поступках, которые они совершили? Если да, то кто?
ОК: Да, людей часто расстраивает то, что я пишу о них. Что касается меня лично - не как представителя сми, представителя группы - я стараюсь быть предельно справедливым, но люди обижаются в том числе и на правду. Когда они осознают, что то, о чем я написал - правда.
ШРК: Они не догадывались об этом, пока Вы не написали?
ОК: Нет. Они знали об этом, но все равно их реакция: зачем Вы об этом написали? Их реакция - гнев.
ШРК: Кто из них? Кто злится на Вас?
ОК: Большинство.
ШРК: Самый скучный фильм, который Вам доводилось видеть, но пришлось досмотреть до конца, потому что нужно было написать рецензию?
ОК: 90% фильмов.
ШРК: Скучные?
ОК: 90% фильмов, которые снимают в Индии, только 10% фильмов…
ШРК (перебивая): Как Вы приходите к мысли, что фильм скучный? Разве это не субъективное мнение?
ОК: Я наблюдаю за реакцией зрителей в зале и стараюсь думать, как они.
ШРК: Но невозможно полностью…
ОК: У меня странные вкусы, немного похожие на Ваши. Мне нравятся фильмы Кристофера Ли, мне нравятся малоизвестные старые фильмы [не уверена, что правильно услышала] ... то, что я считаю восхитительным, другим может показаться скучным.
ШРК: Вы считаете, что люди все равно посмотрят фильм, что бы ни говорили критики, но Вам не приходила в голову мысль о том, что Ваши личные предпочтения или неприязнь повлияют на жизнь другого человека - в плане финансов, карьеры … в разных аспектах?
ОК: Да, но я считаю, что я выполняю свою работу. Я хочу сказать, что решение принимаю не я, решение принимают зрители. Поэтому мне нравится смотреть фильм и думать как зритель. Я не смотрю свысока и не занимаю выжидательную позицию: это плохо и это плохо. Я не воображаю себя истиной в последней инстанции. Я жду ответную реакцию. Если вы не согласны со мной, скажите мне об этом. А я дам объяснения на своем следующем шоу: я дал этому фильму X баллов, а этому в два раза больше…
ШРК: Насколько далеко Вы готовы зайти, чтобы достать интересный материал? Обман, подслушивание чужих разговоров, подглядывание из-за угла, засада в кустах?..
ОК: Нет. Но я делаю все возможное … не нарушая норм этики…
ШРК: Что значит «не нарушая норм этики»?
ОК: Не прослушивать телефон, не устраивать засаду в кустах … я проверяю все досконально [get all sides of the story].
ШРК: Интересует ли Вас точка зрения человека, о котором Вы пишете? Предположим, что Вы пишете, основываясь на слухах или некий «источник» предоставил Вам сведения?
ОК: У нас есть период ожидания [cool-off] - 48 часов. Мы отправляем человеку сообщение. Если он не отвечает, мы пытаемся найти его ...
ШРК (перебивая): Чтобы у него было время понять, какую глупость он совершил?
ОК: … человек может быть вне досягаемости - быть в самолете или на съемках, но я стараюсь проверить все, по возможности, прежде чем опубликовать материал.
ШРК: Вы настоящий джентльмен, каких мало. Я очень ценю это. Самая сенсационная история в Вашей карьере.
ОК: Несколько лет назад … я проводил журналистское расследование. Я говорил с людьми в Джуху, Тара-роуд [адрес в Мумбаи, по которому расположен отель Ramada Plaza Palm Grove] , потому что Рекха ушла с вечеринки в отеле, шла пешком по дороге и долго не могла найти рикшу. Я взял интервью у рикши, который подвез ее. Он рассказал, что Рекха была очень сердита, что она вышла из отеля, вокруг собралась толпа людей, которые глазели на нее (?) [cocked at her].
ШРК: И Вы позвонили ей и дали 48 часов на то, чтобы она могла отреагировать?
ОК: Да.
ШРК: Она перезвонила?
ОК: Нет.
ШРК: Если бы Вы не были журналистом, какую профессию Вы бы выбрали?
ОК: Я бы стал писателем.
ШРК: Каковы плюсы и минусы профессии журналиста, пишущего о звездах?
ОК: Плюсы: возможность заниматься любимым делом, знакомство с интересными людьми как Вы, удовольствие от просмотра хороших фильмов. Минусы … иногда приходится ждать в течение двух часов … потому что Шах Рукх очень занят.
ШРК: Да, хорошие вещи стоят того, чтобы их подождать.

Вопросы кинозвезд

Амитабх Баччан: Приходилось ли Вам как журналисту идти на сделку с совестью, потому что этого требовало дело или наоборот – приносить в жертву дело, чтобы оставаться в ладах с совестью?
ОК: Я думаю, что человек с чистой совестью вечером кладет голову на подушку и спокойно засыпает. Я сплю хорошо. Моя совесть чиста.
ШРК: Значит, Вам приходилось приносить в жертву дело, чтобы совесть была чиста?
ОК: Да.
ШРК: Ваши боссы будут счастливы, узнав об этом.
Каран Джохар: Я знаком с Омаром уже более 20 лет и мне хотелось бы узнать, как ему удается выглядеть так молодо?
ОК: Работать на совесть, высыпаться, хорошо питаться.
ШРК: Так просто?
ОК: Да.
ШРК: Каран, если ты будешь делать то же самое, будешь красивым как Омар.
Фархан Ахтар: Омар, назовите имена трех людей, с которыми Вам было сложнее всего беседовать и один вопрос, который Вы очень хотели им задать, но чувствовали, что он был слишком щекотливым?
ОК: Амитабх Баччан … поначалу. Потребовалось немало времени, чтобы он начал разговаривать с прессой. Всем было интересно узнать о его отношениях с его героинями. Мне было не по себе, но я все-таки задал вопрос, косвенным образом, и он на него ответил. Он сказал: «Время, которое я провел с моими героинями, было незабываемым». Думаю, это все, больше не было тяжелых собеседников.
ШРК: Фархан просил назвать 3 имени. Еще 2 человека.
ОК: Анил Капур.
ШРК: О чем Вы хотели его спросить?
ОК: Анил недружелюбно относился к большинству представителей сми в то время, я хотел взять у него интервью, чтобы хотя бы найти к нему подход, и когда я разговаривал с ним, я понял … [что это бесполезно?]. Это было в то время, когда снимался «Три брата».
Дипика Падуконе: Омар, Вы сами придумываете вопросы, которые задаете нам, или эти вопросы пишет Ваша команда?
ОК: Моя команда проводит исследование, но вопросы формулирую я.
Шахид Капур: Омар, как бы Вы себя чувствовали, если бы однажды Вы сняли фильм, а мы бы стали его критиковать?
ОК: Прекрасно. Потому что я получил бы отклик от людей, мнение которых много для меня значит.
ШРК: Вы собираетесь снять фильм?
ОК: Инша’Аллах.
Дженелия Де’Суза: Кто Ваша любимая актриса и почему?
ШРК: Я уже задавал этот вопрос. Все по-старому или мнение изменилось, пока мы беседовали?
ОК: Мне на самом деле очень понравилась игра Катрины.
Фардин Ахтар: Омар, Вы выглядите так очаровательно и сексуально, расскажите о своем секрете.
ОК: Следовать за модой.
ШРК: Это обеспечивает первое или второе?
ОК: И то, и другое.
ШРК: В джинсах Вы выглядите симпатично, а без них – сексуально.
ОК: Абсолютно верно.
Анил Капур: Омар, когда Вы женитесь?
ОК: Скоро.
ШРК: Есть точная дата: год, месяц?
ОК: В течение этого года.
Акшай Кумар (вопрос был на хинди)
… выражался очень вульгарным языком. Затем он позвонил и попросил не показывать это интервью в эфире.
Видья Балан: Омар, Вы всегда стараетесь соблюсти равновесие, быть дипломатичным, но кто из актеров и актрис был лучшим в этом году?
ОК: Я бы не хотел пока говорить об этом.
ШРК: Персональные предпочтения?
ОК: Ранбир в “Rockstar”. Видья Балан в “Dirty Picture”.
ШРК: А что насчет Катрины?
ОК: Она играла очень хорошо.
ШРК: Она все-таки понравилась?
ОК: Да.
ШРК: Ок, наша «Случайная встреча» подошла к концу. Да благословит Вас Господь! Было приятно беседовать с Вами.
ОК: Было приятно перебрасываться камнями с Вами. Как тогда, когда мы были ...
ШРК: А да, я помню. Я в этом деле эксперт. А еще я умею подбрасывать камни так, чтобы они отскакивали от поверхности. В следующий раз, когда мы встретимся – после того, как Вы женитесь - можно будет продолжить…
ОК: Перебрасываться камнями. Вопросы сегодня были достаточно жесткие.
ШРК: Я старался не быть слишком агрессивным, потому что это Ваше шоу, и я не хотел сбивать Вас с толку неожиданными вопросами. Вы всегда были очень добры ко мне, и я хотел оказать ответную любезность.
ОК: Спасибо, Шах Рукх.
ШРК: Спасибо за искренние ответы. До следующей встречи, когда бы она ни произошла. Конечно, тогда вопросы будет задавать Омар. Прошу прощения, если я плохо справился со своей задачей. Да благословит Вас Господь! До новой "Случайной встречи"!

Перевод Natalis для http://srkgalaxy.ucoz.com/forum/8-438-3

By Shilpa Jamkhandikar, 28 August 2010, Filmicafe.com

Крупным планом: Шахрукх Кхан о своей личной жизни.


Всем известно, что одна из самых популярных индийских суперзвезд, Шахрукх Кхан, яростно охраняет от вторжения в свою личную жизнь средств массовой информации.

Но изменив себе, он позволил нам проявить немного внимания к своему дому, который появляется в рекламном ролике в ходе рекламной компании бренда мебели, в которой он снимается впервые за их совместную жизнь со своей женой Гаури.
44-летний Кхан беседовал с нами о том, как это сниматься в рекламном ролике вместе с женой, и о расширении границ своего творчества как продюсера Болливуда.

В. Вы как-то говорили, что никогда не смешиваете свою профессиональную и личную жизнь. Так как, были ли у Вас какие-либо опасения по поводу съемок в рекламном ролике с вашей женой, Гаури?
О: Я осторожный. Когда вы попадаете в поле общественного зрения, вы получаете много позитива и негатива. Для тех, кто не планирует войти в это поле, думаю это не совсем правильно так поступать.
Гаури не хочет заниматься этим постоянно. Она впервые сделала это, и она счастлива. Поэтому, да, я опасаюсь.
Если мой ребенок решит стать актером, я очень внятно ему объясню, что он идет в нечто такое, где есть все- и негативное и положительное, так что он должен сам понять, что нужно быть жестким.

В. Следующий проект Вашей компании "Ra One" является первым в Индии научно-фантастическим фильмом о супергерое. Является ли Вашей целью расширение границ с каждым новым фильмом?
О. Когда я сам являюсь продюсером фильма, то нам бы хотелось использовать некоторые возможности, мы можем попытаться, так как у наших фильмов большой рынок, и они дорогие.
Я всегда верил, что если вы запрашиваете большую цену за свой продукт, это уже не только продукт, но и бренд, который вы создали, поэтому вы должны использовать все шансы.
Путь, который прошел фильм «Меня зовут Кхан», был шагом вперед с точки зрения рассказанной истории, отходом от того, что мы раньше с Караном делали, и пусть говорят, что люди говорят о фильме гораздо меньше, чем ожидалось, все же нас признали.

Мы сказали сами себе, почему мы должны бояться только потому, что мы снимаем на совершенно другие темы, или того, что, возможно, этот фильм пойдет не так. Слава Аллаху, все идет не так плохо. Аналогично тому, фильм "Ra One," в котором применены технологии, которые до этого еще не применялись. И никто и не пытался, потому что за это вы не получаете деньги на индийском рынке. Я мог, поэтому я сказал, что я должен.

Я могу потерять на нем какие-то деньги, но это нормально. Но если я могу поменять что-то вокруг себя и сказать, что этим фильмом Индия сделает шаг вперед в применении технологий - и это улучшит кино, может быть, всего на два процента, я не говорю, что я хочу изменить мир, я думаю, что я верну кое-что киноиндустрии за то, что она сделала для меня за эти годы.
.
В. Думаете ли Вы, что применение технологий 3D формата, о которых Вы говорите, является путем вперед для Болливуда?

О. Смотри, в кинопроизводстве, независимо от твоей известности, если вы сможете контролировать их производство и расширять рынок их распространения, это фантастика. Но, в то же время, неизвестно, как создается история фильма. Этот процесс никогда не будет управляемым. Так что, вы можете сделать великий фильм с применением новых технологий, или сделать очень плохой фильм с применением технологий, но история для фильма(сюжет) должна быть прекрасной.

Я верю, что как продюсер, ты должен быть готов попытаться выйти за границы возможного настолько, насколько того требует твоя личность, пусть это будет либо фокусировка на операторской работе, либо на самом кинопроизводстве, или на применении более совершенных технологий. Вы можете вводить инновации в эти процессы и через эти вещи, так чтобы это было уже что-то другое. Ты должен сказать, я беру эту историю и сниму это вот таким вот образом. Как, например, как-то, я посмотрел фильм "The Girl with the Dragon Tattoo," и это было так прекрасно сработано.

В: Как у бизнесмена, есть ли у Вас одно золотое правило, согласно которому Вы живете? О: Простая вещь, ваши расходы не должны превышать того, что вы можете себе позволить купить на рынке. Вы не должны жертвовать качеством ради прибыли.

О: В случае необходимости, если вы можете себе это позволить, потратьте немного больше, но это должно быть качественно. Я не могу этого ск5азать о содержательной части, потому что, как я сказал, это неизвестно, но качество будет неотделимо от вас, будь - то в жизни, в бизнесе или в игре. Качество, которое вы придаете вашей жизни или другому вашему продукту всегда будет делать вас особенным.

В этом причина появления звезды. Посмотрите на величайшие бренды, и вы увидите это в них. Я стараюсь придерживаться этого.
http://www.filmicafe.com/celebrity_inte ... iew_id=953
Перевод Saule для bollywoodtime.ru